Что такое трампизм и откуда он взялся?
Возвращение к власти в США Дональда Трампа породило в нашей стране некие надежды на возможное замирение с Западом. Насколько они обоснованы? Чего нам ждать от «нового старого» Трампа в области внешней политики? Почему он вызывает ненависть у глобалистов-либералов всего «цивилизованного мира» и за что его любят его избиратели? Чтобы понять это, разберем основные лозунги Трампа и историю популистского движения в США с 1990-х годов.
Лозунги Трампа
Начнем с главного лозунга Трампа «Сделаем Америку снова великой».
Тут возникает вопрос, что означает слово «снова»? Когда она уже была великой, и кто еще это обещал избирателям?
Беглый поиск показывает, что лозунг «Давайте сделаем Америку снова великой» использовался Рональдом Рейганом во время его президентской кампании. То есть Трамп позаимствовал успешный лозунг у Рейгана, тем самым обозначая себя для избирателей как продолжателя дела Рейгана. Отметим на полях, что «истинные трамписты» считают именно Рейгана величайшим президентом США за последние 50–60 лет. А некоторые из них ставят Рейгана на второе место в рейтинге после Трампа. Несомненно, Трамп ориентируется именно на Рейгана как на образец выдающегося президента США. То есть в каком-то смысле Трамп является самопровозглашенным продолжателем традиции Рейгана, с маленькой оговоркой: по словам Трампа, именно Рейган начал продвигать договор NAFTA (о свободной торговле с Канадой и Мексикой), который Трамп считает катастрофическим для США.
Уместно также вспомнить, что именно Рейган обострил гонку вооружений с СССР и угрожал нашей стране войной в космосе (пресловутая Стратегическая оборонная инициатива). В США принято считать, что именно эта гонка вооружений обострила экономические и внутриполитические проблемы в СССР и привела к ликвидации Советского Союза. С точки зрения электоральной стратегии Трампа совершенно не важно, действительно ли причинно-следственная связь именно такова. Важно, что так считают его избиратели.
Величие США Трамп видит в том, что США будут править миром, не ввязываясь в локальные войны, а лишь угрожая применить силу и поддерживая своих союзников деньгами и оружием. По мысли Трампа, отказ от участия во всех локальных конфликтах с одновременным поджиганием всего мира должен привести к возвращению производства в США. Это, в свою очередь, повысит занятость в стране, а значит, доходы и уровень жизни простых граждан. При этом гражданам все равно, что производить они будут оружие, которое будет кого-то убивать.
В интервью газете The New York Times в марте 2016 года Трампу прямо задали вопрос, когда же, по его мнению, Америка была великой. Трамп назвал два периода военной и промышленной экспансии США: в начале XX века, а также в годы после Второй мировой войны. По его словам, в те времена «нами не помыкали, нас все уважали, мы только что выиграли войну, мы в основном делали то, что должны были делать».
Подчеркнем, что такое доминирование США, как после Второй мировой войны, с учетом международной политической обстановки и текущего состояния Китая, Индии, ЕС, а также других стран, может возникнуть только после войны, в результате которой страны-конкуренты окажутся лежащими в руинах. При этом идеальным для Трампа является сценарий, когда США сами воевать не будут, но будут в долг поставлять воюющим оружие и другую помощь. В результате американская промышленность будет расти, доходы США тоже вырастут, а вызов США бросать будет некому. Для нас эта политика не обещает ничего хорошего — хаос на наших границах будет наращиваться.
Второй лозунг Трампа — «Америка прежде всего» — еще интереснее.
Первым словосочетание «Америка прежде всего» выдвинул во время своей предвыборной кампании 1916 года Вудро Вильсон, причем подразумевал он под этим политику невмешательства в Первую мировую войну, игнорирование всего, что происходит за пределами США и не влияет напрямую на жизнь налогоплательщика, а также концентрацию на внутренней политике и защиту внутреннего рынка пошлинами.
Затем этот лозунг был забыт и возродился лишь в 1940 году, когда был создан Комитет «Америка прежде всего» (AFC), выступавший против вступления США во Вторую мировую войну. На пике популярности в комитет входило 800 000 членов в 450 отделениях. А сам комитет был широкой коалицией республиканцев, демократов, фермеров, промышленников. Там оказались даже американские коммунисты, но были и антикоммунисты, радикалы, пацифисты и просто противники Рузвельта. Однако лидеры комитета и самые яркие его ораторы исповедовали антисемитские и профашистские взгляды, так что леваки в США прямо называют политику «Америка прежде всего» фашистской. AFC самораспустился 11 декабря 1941 года, через четыре дня после нападения Японии на Перл-Харбор, в результате которого США вступили в войну против коалиции Германии, Японии и Италии. Затем более чем 60 лет лозунг «Америка прежде всего» не вспоминали, в том числе из-за антисемитской и профашистской направленности AFC.
В 2000 году лозунг использовал в предвыборной борьбе политический комментатор палеоконсервативных взглядов (то есть представитель консерваторов-изоляционистов, которых отличают от консерваторов-интервенционистов, то есть неоконсерваторов) Пэт Бьюкенен. Он восхвалял AFC и в 2004 году написал, что она «удерживала Америку от участия во Второй мировой войне до тех пор, пока Гитлер не напал на Сталина в июне 1941 года».
В 2000 году соперником Бьюкенена на первичных выборах (праймериз) в американской Партии реформ был не кто иной, как предприниматель Дональд Джон Трамп. Через три месяца он снял свою кандидатуру, и в выборах президента от Партии реформ участвовал именно Пэт Бьюкенен. Видимо, Трамп, любящий заимствования, позаимствовал у Бьюкенена выражение «Америка прежде всего».
Когда Трамп на митингах излагает свое видение политики США, он явно адресуется к пониманию этого лозунга в том же смысле, в каком его понимал Вильсон. Однако либеральные СМИ после задействования лозунга стали обвинять Трампа в антисемитизме и фашизме. Отметим, что Трамп теоретически мог и не знать о «багаже» этого лозунга, хотя это представляется сомнительным. Однако его советнику Стивену Бэннону, тесно связанному с крайне правыми кругами США, этот «багаж» был отлично известен. Если бы Трамп хотел избавиться от двусмысленности лозунга, он бы это сделал.
Отметим на полях, что если понимать фашизм как идеологию, делящую людей на фундаментально различные группы (условных сверхлюдей и условных недочеловеков), то любой гражданин США, считающий, что США — это благословенный Богом сверкающий град на холме, имеющий поэтому право устанавливать свои порядки по всему миру для «блага» покоряемых, а все остальные страны — царство мрака и ужаса, может рассматриваться как фашист. И уж во всяком случае, от идеологии американской исключительности до фашизма расстояние совсем небольшое, поскольку эта идеология вполне позволила устроить геноцид коренного населения Северной Америки.
Таким образом, даже беглый взгляд на лозунги Трампа показывает, что его интересуют только США, и что промышленного роста в США он будет добиваться любой ценой, в том числе за счет союзников и на руинах всего остального мира.
Трамп будет стремиться вывести войска США из потенциальных горячих точек, но сами эти точки будут поджигаться даже интенсивнее, чем при Байдене. И Украина тут не исключение. При этом прямого участия войск США Трамп попытается избежать, а вот жизни солдат из европейских стран его не волнуют совсем.
Более того, еще в 2016 году, задолго до выборов, Трамп говорил, что он не против того, чтобы Япония или Южная Корея, или обе страны вместе, получили ядерное оружие. Скорее всего, Трамп реализует передачу этим странам ядерного оружия, если Китай проявит неуступчивость.
Идеологические предшественники Трампа
Трамп привлекает американцев либертарианско-популистско-консервативной повесткой. Рассмотрим, откуда она появилась и как проникла в Республиканскую партию.
«Договор с Америкой»
С 1955 по 1995 год Республиканская партия, которая в то время вполне справедливо считалась партией нефтяной промышленности и ВПК, не имела большинства в палате представителей США, поскольку не имела привлекательной для большинства населения избирательной платформы. За все это время только 6 лет, с 1981 по 1987 год, республиканцы контролировали сенат США, и это были первые 6 лет пребывания у власти очень популярного президента Рональда Рейгана, пообещавшего, как уже было сказано, «сделать Америку снова великой».
Считается, что вернуть контроль над палатой представителей США республиканцам помог Ньют Гингрич, первым в Республиканской партии начавший продвигать популистскую повестку. Гингрич, по образованию историк, получил степень бакалавра гуманитарных наук по истории в Университете Эмори в Атланте в 1965 году, а степень магистра (1968) и степень доктора философии по европейской истории (1971) ― в Университете Тулейн в штате Луизиана. Завершив обучение, преподавал историю в Колледже западной Джорджии. В 1978 году, с третьей попытки, избрался в палату представителей США от штата Джорджия. Уже в 1981 году он основал в палате представителей несколько фракций и был нацелен на то, чтобы увеличить представительство республиканцев в палате представителей.
В 1983 году Гингрич основал «Консервативное общество возможностей» (Conservative Opportunity Society, COS), в которое вошли молодые консервативные республиканцы из палаты представителей США. Первоначально «общество» сфокусировалось на анализе опросов и общественного мнения, а затем выдвинуло политическую платформу, подразумевающую экономический рост, повышение доступности образования, снижение преступности, расширение социальной помощи.
В том же 1983 году газета The New York Times писала, что палата представителей США напоминает шоу одного актера — Ньюта Гингрича: «Однажды республиканец из Джорджии потребовал, чтобы палата представителей осудила двух коллег за сексуальные домогательства. В другой день он возглавлял кампанию за тайную помощь повстанцам в Никарагуа. В третий раз он выдвинул предложение о запрете кредитования коммунистических стран Международным валютным фондом». А сразу после этого поддержал законопроект, делающий день рождения борца за права негров Мартина Лютера Кинга национальным праздником.
Интересна мотивация Гингрича, которую раскрывает газета. Так, Гингрич возглавил борьбу против законодателей, обвиняемых в сексуальных домогательствах, потому что «в этой стране есть глубокая тоска по фундаментальным ценностям».
«Краеугольным камнем философии г-на Гингрича является то, что обе основные партии являются банкротами, контролируемыми представлениями о „либеральном государстве всеобщего благосостояния“. Демократы, говорит он, превратили в жертв получателей социальных программ, сделав их зависимыми от правительства, в то время как республиканцы приняли „маниакальную, антиправительственную веру“, завещанную им Гербертом Гувером», ― пишет газета.
А образцом для подражания Гингрич считал Теодора Рузвельта — одного из четырех президентов США, изображенных на горе Рашмор. Газета пишет, что Гингрич видит себя реформатором «старого образца» и выступает за такое правительство, которое предлагало бы частному сектору стимулы и рычаги воздействия, но не заменяло бы его.
В качестве примеров политических инициатив Гингрича, которые предлагало воплощать в жизнь «Консервативное общество возможностей», газета приводит: государственные выплаты детям из бедных семей на обучение чтению; на курсы профессиональной подготовки для людей, ищущих работу, и на детские сады для их детей. Он также предлагал ввести налоговые льготы для семей рабочего класса, покупающих домашние компьютеры.
То есть Гингрич и его единомышленники стали родоначальниками консервативного популизма, суть которого в том, что нужно дать гражданам США возможности заработать, но не нужно давать им деньги просто так. Именно этой точки зрения придерживается и Трамп, по крайней мере на словах.
Гингрич также положил начало резкой политической поляризации партий, которая в 2020-х годах достигла апогея. Теперь призывы к убийству оппонентов уже не удивляют американское общество. Как сообщала газета The New York Times, Гингрич «считает, что единственный способ увеличить силу республиканцев — это противостоять демократам на каждом шагу и проводить четкие границы между партиями».
В сентябре 1990 года газета The New York Times писала о меморандуме, автором которого, скорее всего, является Ньют Гингрич. По крайней мере, сопроводительное письмо к меморандуму было за подписью Гингрича. Меморандум был разослан всем кандидатам-республиканцам и рекомендован для использования в публичных выступлениях для «создания четкого и легко понимаемого контраста» между партиями. В меморандуме предлагался набор слов для характеристики противников, то есть демократов и их послужного списка. Вот некоторые из этих слов: упадок, больной, профсоюзная бюрократия, жадность, коррупция, радикальный, вседозволенность, странный. А для описания республиканцев и их позиции предлагалось использовать позитивные слова, например: возможность, вызов, мужество, чистый, принцип (ы), забота, здравый смысл, мир, первопроходец. Отметим, что Трамп выступает на митингах как раз по этому лекалу, как и все его сторонники. Разве что добавилось несколько слов в связи с религиозной тематикой. Так что меморандум Гингрича не устарел за 45 лет.
Президент США Рональд Рейган позаимствовал некоторые идеи «Консервативного общества возможностей» для своей предвыборной кампании 1984 года, поддержав консервативные цели группы по экономическому росту, образованию, судопроизводству и социальным вопросам ― об этих целях он не говорил во время своего первого срока. Рейган также упомянул «Общество возможностей» в первом обращении о положении в стране во время своего второго срока (то есть в 1985 году).
Отметим, что использование агрессивной риторики не помогло республиканцам резко улучшить избираемость в конгресс. В целях улучшения имиджа партии и в попытке объединить разные крылья республиканцев в 1994 году Гингрич и конгрессмен от штата Техас Ричард Арми (экономист по образованию, поклонник одного из основателей либертарианства Людвига фон Мизеса) выступили с инициативой, которую они назвали «Договор с Америкой». В этом документе описывались 10 законопроектов, которые республиканцы обещали вынести на голосование в палате представителей в течение первых 100 дней работы нового конгресса, если они победят на выборах. При этом предусмотрительно в «Договор» были включены только меры, которые поддерживало (по данным опросов) не менее 60% избирателей. Раскалывающие общество вопросы, вроде абортов или обязательной молитвы в школе, в «Договор» не вошли.
«Договор» включал в себя обещание реформы социального обеспечения, ограничения сроков полномочий конгрессменов и председателей комитетов палаты представителей, принятие сбалансированного бюджета и при этом снижение налогов для малого бизнеса, реформу гражданского судопроизводства, введение более жестких наказаний для преступников, а также ограничения на участие американских военных в миссиях ООН. Биограф президента Рейгана Лу Кэннон писал, что более половины текста «Договора» было взято из «Обращения о положении в стране», озвученного Рональдом Рейганом в 1985 году, но именно это обращение, как было сказано, позаимствовало идеи «общества возможностей» Гингрича и его единомышленников. Также исследователи в США сообщают, что многие идеи «Договора» были ранее разработаны фондом «Наследие», то есть налицо связь консервативного популизма в США и фонда «Наследие». «Договор» был подписан Гингричем и остальными республиканцами, претендовавшими на избрание в палату представителей.
Некоторые историки в США оспаривают влияние «Договора с Америкой» на настроения избирателей, так как он был опубликован всего за полтора месяца до выборов, однако в 1994 году Республиканская партия на промежуточных выборах отняла у демократов 58 мест в палате представителей и впервые за 40 лет получила большинство в этом законодательном органе, которого у нее не было ни при Никсоне, ни при Рейгане, ни при Джордже Буше-старшем. Гингрич стал спикером палаты представителей и оставался им до ухода в отставку в 1999 году. Журнал Time в 1995 году назвал Гингрича «Человеком года» за его роль в выборах. И это одна сторона медали, явная. Неявную рассмотрим чуть позже.
Будучи спикером, Гингрич стремился все больше связывать христианский консерватизм с Республиканской партией. К 2000 году христианский консерватизм прочно укоренился в политических платформах Республиканской партии.
Отметим еще одно сходство с Трампом: палата представителей США в 1995 году выполнила обещание Гингрича вынести все десять пунктов «Договора с Америкой» на голосование в течение первых 100 дней сессии. Лишь меньшая их часть стала законами, поскольку президент Клинтон использовал свое право вето для блокирования законопроектов. Однако Гингрич выполнил обещание, данное избирателям. То же характерно для Трампа: он выполняет то, что обещал избирателям.
Принято считать, что именно Гингрич добился принятия бездефицитного бюджета США на 1999 год. Неудача на промежуточных выборах 1998 года (снижение перевеса над демократами в конгрессе до минимума) вынудила Гингрича уйти с поста спикера в 1999 году, а затем и из конгресса. Он, однако, сохранил влияние на Республиканскую партию и с выгодой для себя занимался политическим консультированием.
Отметим также, что Гингрич до сих пор является действующим политическим комментатором, а в 2016 году он одним из первых в Республиканской партии поставил на Трампа и поддержал его. Так что Трамп и по проводимой политике, и даже по факту поддержки является наследником Гингрича. Во время президентства Трампа Гингрич официальных постов не занимал, однако его жена стала послом США в Ватикане и оставалась в этой должности до прихода к власти демократов.
«Движение чаепития»
В 2006 году, на фоне войн в Ираке и Афганистане, республиканцы после 12 лет контроля над палатой представителей отдали этот контроль демократам. В партии наблюдался кризис идей, и нужно было что-то новое, чтобы вернуть интерес избирателей к партии. Ответом стало формирование в 2009 году «Движения чаепития». Название отсылает к важному эпизоду борьбы за независимость США — акции «Бостонское чаепитие», когда переодетые индейцами жители североамериканских колоний Британии выбросили чай с кораблей Ост-Индийской компании в бухту Бостона. Таким образом они выразили протест против установленных метрополией налоговых преференций для английского чая.
Движение сформировалось для противодействия политике президента-демократа Барака Обамы и помогло республиканцам отнять у демократов 63 места в палате представителей и снова взять ее под контроль. Движение представлялось на первый взгляд децентрализованным и низовым движением активистов. Его участники выступали за снижение налогов, сокращение государственного долга и дефицита федерального бюджета. Для достижения этих целей они требовали сокращения государственных расходов за счет сокращения функций центральной власти и передачи полномочий штатам. Кроме того, сторонники движения, как правило, выступали против Закона о доступном медицинском обслуживании, предложенного президентом Обамой (также известного как Obamacare). В 2013 году, на пике популярности движения, примерно 10% жителей США считали себя его сторонниками. Американские исследователи описывают идеологию «движения чаепития» как смесь либертарианства, правого популизма и консерватизма.
Историк и писатель Уолтер Рассел Мид в своем эссе 2011 года «Партия чаепития и американская внешняя политика», опубликованном в журнале Foreign Affairs, пишет, что джексонианские популисты, такие как «движение чаепития», сочетают веру в американскую исключительность и ее роль в мире со скептицизмом относительно «способности Америки создать либеральный мировой порядок». При необходимости они отдают предпочтение «тотальной войне» вместо «ограниченных войн ради ограниченных целей».
Мид выделяет две основные тенденции этого популизма, одну из которых олицетворяет бывший конгрессмен от штата Техас либертарианец Рон Пол, а другую — бывший губернатор Аляски Сара Пэйлин. Единомышленники Рона Пола придерживаются подхода одного из отцов-основателей США Томаса Джефферсона, который предписывает по возможности избегать военного вмешательства за пределами США. Однако лишь «по возможности». Если возможности нет, то вмешательство и иностранная интервенция будут. Единомышленники же Сары Пэйлин стремятся избежать втягивания США в ненужные конфликты, однако считают необходимым крайне агрессивно отвечать на то, что угрожает сохранению первенства США в международных отношениях. Мид говорит, что обе группы разделяют неприязнь к «либеральному интернационализму».
Отметим, что в 2022 году Сара Пэйлин «воскресла из небытия» и попыталась попасть в палату представителей США от штата Аляска. Поскольку за ней была поддержка Трампа, понадобился беспрецедентный сговор местной республиканской элиты с демократами, чтобы не дать ей занять там место. Поддержка Трампом Сары Пэйлин указывает, что он не является ее жестким оппонентом, в том числе и в области внешней политики.
Таким образом, либертарианско-консервативно-популистское движение сложилось во времена «движения чаепития», Трамп лишь придал ему второе дыхание. Стоит также отметить, что, хотя на низовом уровне бывшие сторонники «чаепития» поддерживают Трампа, далеко не все карьерные политики, пришедшие в конгресс США на волне «движения чаепития», являются трампистами. Тот же Адам Кинцингер, активный деятель комитета палаты представителей США по расследованию событий захвата Капитолия сторонниками Трампа 6 января 2021 года, являлся именно выдвиженцем «чаепития», и при этом он все время был одним из самых агрессивных противников Трампа внутри партии во время его первого президентского срока. На другом полюсе — выдвинутый Трампом на должность генпрокурора (и отказавшийся от нее) Мэтт Гейц, также выдвиженец «чаепития», ставший ярым сторонником Трампа.
Из вышесказанного следует, что трамписты не будут нести демократию на штыках куда попало. Но на попытку бросить вызов гегемонии США (что, собственно, и сделала Россия на Украине) они будут отвечать гораздо жестче, чем демократы, вплоть до перехода к «тотальной войне». Так что никакого улучшения условий для России от прихода Трампа не будет и быть не может. Возможно облегчение санкций в случае отказа от заявленных целей денацификации и демилитаризации Украины и остановки боевых действий. Но накачивать киевский режим оружием при этом никто не прекратит, и война вспыхнет с новой силой в максимально неудобное для нас время.
