Фатум предрасположенности или нераскрытые возможности?
Прочитала статью и очень порадовалась такой замечательной инициативе и интересным обоснованиям метода и основ советской системы образования.
Но тут же натолкнулась в испанской газете La Vanguardia на другую статью — «Почему некоторые люди не понимают математики». Утверждения, сделанные в этой газете, навели меня на ряд мыслей, которыми хочу поделиться.
Статья в испанской газете рассчитана на очень широкую публику, а не на специалистов. Приурочена она к недавней публикации в Frontiers in Psychology статьи американских исследователей Тани М. Эванс из университета Stanford и Мишеля Т. Улльмана из университета Georgetown под названием «Расширение гипотезы о процедурном дефиците с расстройств языка на расстройства математических способностей». То есть давно используемое для языковых трудностей понятие дислексии предлагается расширить и на отсутствие математических способностей — дискалькулию — и всё это совершенно ясно определяется как некая гипотеза.
В своей научной статье ученые специально оговаривают, что они не хотят настаивать на предположении, что все случаи расстройства арифметических способностей объясняются изучаемыми ими дисфункциями некоторых участков головного мозга. Но популяризирующая теорию статья в высокотиражной газете сенсационно обобщает теорию в нескольких строчках, перенося проблематику на всех, кто по тем или иным причинам имеет сложности с пониманием математических задач. К тому же авторы статьи обращаются лично к читателю, спрашивая его: «Заметил ли ты у себя сложности в понимании математики?» После чего объясняют читателю, что американские ученые практически подтвердили, что причина кроется в неких дисфункциях головного мозга.
Как всё просто! Всё уже предопределено на физиологическом и генетическом уровне, остается только вздохнуть и сказать, что, скорее всего, это и твой случай!
В результате небольшого изучения этой темы в интернете, можно увидеть, что исследования дискалькулии проводятся с 2005 года на людях с очень определенными синдромами, при которых сложности с пониманием математики являются лишь побочным эффектом.
Прежде всего они проводились на пациентах с некоторыми генетическими повреждениями, такими, например, как синдром Турнера, при котором девочки рождаются либо только с одной хромосомой Х, либо с одной из пары этих хромосом неполной, что обычно сопровождается такими симптомами, как низкий рост, сердечные проблемы, неразвитие вторичных половых признаков и бесплодностью. Также исследования проводились с людьми с велокардиофациальным синдромом, причиной которого является специфическая мутация в 22-й хромосоме (исчезновение определенного ее участка), с характерной расщелиной неба, пороками сердца, характерной внешностью, затруднениями в учебе, речи и приеме пищи.
При неврологических исследованиях Таней М. Эванс и Мишелем Т. Улльманом описывается, что за функцию понимания математики отвечают многие зоны. Что совсем не факт, будто существуют зоны, специализирующиеся на математическом понимании, что во многих случаях те же зоны мозга отвечают и за языковые функции, и за ориентацию, и за выведение и понимание неких законов. Также оговаривается, что есть зоны, отвечающие за процессы автоматизации, которые тоже в этом участвуют, и что автоматизация является следствием некоего длительного процесса тренировки.
Как мы видим, тема довольно сложная, находится в процессе исследования и попыток понимания, какие зоны головного мозга за что отвечают. Также исследуется, что будет, если повреждена та или иная зона, и с какими генами и условиями окружающей среды это связано.
Однако нет никаких оснований для обобщения и переноса этой специфической проблематики на объяснение таких феноменов как школьная неуспеваемость по математике в целом. Как все понимают, причин к тому, кроме повреждений мозга, может быть предостаточно.
Вот, скажем, Оскар Гонсалес, профессор начальной школы, создатель Образовательного Альянса, директор школы «Родителей с талантом», а также лауреат премии Магистров-2013, недавно опубликовал книгу о проблемах образования в Испании.
Он пишет: «Статистика, представленная Брюсселем по уровню образования в Испании, очень пессимистична, так как мы являемся флагманами по школьной неуспеваемости и забрасывания учебы. Тенденцией является винить во всем систему образования. Правильно ли это?» И далее отвечает на собственный вопрос, говоря, что главным фактором является система в целом, но также и то, что мы все несем за нее ответственность.
После чего профессор начинает перечислять основные факторы и причины этой неуспеваемости и на первое место ставит — sic! — такие проблемы, как дислексия (книга опубликована чуть раньше, чем вышло исследование, но надо понимать, оно распространяется теперь и на дискалькулию), дефицит внимания у детей, и их гиперактивность. Второй проблемой данный эксперт видит экономическое неблагополучие родителей, на третьем месте недостаточность сотрудничества школы и родителей, а вот проблему постоянных реформ системы образования, связанных с политическими и партийными изменениями в стране, ставит только на четвертое место. Пятым пунктом развивается очень распространенное суждение о том, что образование индустриальной эпохи нам сейчас, в век глобализации и инновации, всеобщей коммерциализации и бизнесизации — уже ну никак не подходит. Последним же пунктом идут педагогические причины.
В общем, интересная получается картина. Сначала виноваты сами ученики и их дефекты мозга, потом родители — что не могут заработать денег, потом опять родители, что не помогают школе, далее политики и вообще отсталость всей системы индустриального типа. Надо создавать новатора-бизнесмена, а еще тех, кто станет отличным охотником на покемонов (т. е. квалифицированным потребителем).
Таким образом, становится очень даже понятно, что имеется в виду, когда говорят о том, что современные западные методики образования предлагают знания в абстрактной, трудно усвояемой ребенком форме. Чем, во-первых, сначала отбивают у ребенка интерес к этому предмету, а во-вторых, к окончанию младшей школы не дают достаточного понимания чисел и достаточной автоматизации операций с ними. Потом, в средней школе, у этих ребят начинаются проблемы с алгеброй и геометрией.
Но интересно то, что как раз на те же причины дискалькулии указывают и американские ученые: неспособность к чувству чисел на интуитивном уровне без необходимости их подсчета каждый раз, неспособность автоматизации процессов...
Ну, так ответ же напрашивается сам собой! Если нарушить систему передачи этих элементарных базовых навыков в начальной школе и тут же переложить всю вину на детей, родителей, рок, экономический кризис и ужасных политиков, то и делать ничего не надо. «Ну что ж тут поделаешь? Ведь все люди не рождаются одинаковыми... Некоторые могут понять арифметику, а в последствии и решать сложные математические задачи, а другие нет. Я так, наверное, один из таких людей», — напрашивается вывод сам собой после чтения таких статей.
А главное, что вина автоматически переносится на физическую ущербность самого человека, его неспособность, не предрасположенность, на то, что не исправимо. За этим фатализмом должна последовать и покорность неотвратимому, то, что на ученом языке называют «ресигнацией». Сам ведь виноват!
К тому же, столкнувшись с трудностями в изучении математики или наблюдая это у своих детей, человек, прочитавший такую статью, может тут же дать себе очень легкий ответ: значит я из тех людей, кому математика не дается генетически, а, следовательно, нечего и усердствовать. Лучше сразу отказаться от всех профессий, связанных с математикой и по возможности рано специализироваться, то есть выбрать в самом раннем возрасте такой набор предметов, в который не входят ни математика, ни технические дисциплины.
То есть имеет место некое распределение людей по разным нишам с весьма раннего возраста, и уже с 12 лет предлагается выбирать направление — техническое или гуманитарное — чем собственно на всю жизнь закрепить узкую специализацию. Это вместо того, чтобы воспитывать целостную личность с хорошим объемом базовых знаний, при котором во взрослом возрасте человек может при желании переквалифицироваться, оставаясь специалистом и в других областях.
Тема образования очень интересна и, конечно, является ключевой в развитии общества. Но мне бы хотелось на данном примере показать именно феномен отсутствия воли людей к каким-либо переменам, воли к сопротивлению в европейском обществе, а соответственно и применение этих же технологий, переносимых в Россию. Почему, казалось бы, вполне гражданские инициативы самих родителей следуют в строго намеченном системой русле?
Дело здесь, конечно же, в информационном пространстве, описанном еще Грамши. Он говорил, что гегемония предполагает не просто согласие, а благожелательное (активное) согласие, при котором граждане желают того, что требуется господствующему классу.
Такие псевдонаучные статьи, как попавшаяся мне в La Vanguardia, и являются корнем безволия и чувства неизбежности, сознания своей неполноценности, вины, а также ущербности всего этого мира, слепоты природы и т. д. Но те, кто писал статью в газете, — тоже граждане, родители, и, в общем-то, проблема эта касается и их! И ведь никакой цензор у них за спиной не стоял, когда они это писали. Однако они сообщают об этом с какой-то особой радостью и облегчением, как будто бы этим открытием с них сняли ответственность за собственную неуспеваемость по математике в их школьные дни! Принятие этого как факта и воспитывает в человеке раба ситуации и внешних, всегда «неисправимых» условий.
«Всё предопределено», — говорят тебе еще и еще раз с газетных строк. У тебя есть свобода проявить милосердие к страдающим и, если можешь, помочь им и утешить. Но не пытайся что-то менять! Сколько ты ни старайся, есть объективные рамки, за которые тебе не выйти. Хотя, конечно же, наука развивается, и благодаря фармацевтическим компаниям найдутся возможности что-то исправить. Не для всех, конечно. Для тех, кто сможет за такие лекарства заплатить.
В статье Расинского «Высшая математика-1» о книге И. П. Костенко «Проблема качества математического образования», есть такая цитата: «В 1949 году, по исследованиям Академии педагогических наук (АПН), процент верных решений заданий по алгебре среди советских школьников 6–10 классов был от 69 до 80 %, а средний процент верных решений по математике в 9–10 классе (включая алгебру, тригонометрию и геометрию) — 74 %, и всё это результат метода преподавания арифметики в младших классах и строго выверенной на широком опыте методики в старших классах». Исследование Костенко дает уверенность в том, что ничего не предопределено физиологией и генетикой, что все успехи — это результат целенаправленного волевого сотрудничества многих людей и... веры в человека.
