В мире идет систематическая борьба с мужским началом

На современных родителей со всех сторон обрушиваются множество новых модных теорий о воспитании детей. Часто эти теории полностью отрицают одна другую, а все они вместе отрицают всю классическую научную педагогическую мысль, развивавшуюся на протяжении столетий, весь прошлый опыт воспитания новых поколений, складывавшийся на протяжении тысячелетий.

Эти новые воспитательные «тренды» сбивают с толку родителей, не дают им прибегнуть к опыту, раньше передававшемуся из поколения в поколение от дедушек и бабушек к внукам, от отца к сыну, от матери к дочери.

Но так ли безупречны и безопасны новые теории? Трудно представить себе, какими вырастут новые поколения молодых людей, выросших в мире тотальной цифровизации, воспитанные в духе гендерной идеологии и толерантности к ЛГБТ. Что делать родителям, не желающим отдавать детей на откуп этого нового гендерно-текучего цифрового мира? Как в современной жизни вырастить и воспитать достойных граждан и сильных духом мужчин, способных развивать и защищать свою страну?

Об этом российский путешественник, психолог и публицист Андраник Сулейманян побеседовал с нашим корреспондентом.

Корр.: Выступая в различных телепередачах, Вы говорили о том, что сейчас родители должны прикладывать большие усилия для воспитания детей и подчеркивали, как важно воспитывать в мальчиках мужественность. Почему это так важно и каким образом родители должны это делать?

Андраник Сулейманян: Сейчас идет систематическая борьба с мужским началом. Возможно, меня назовут ретроградом, но я согласен с очень старой концепцией, согласно которой у мужчины должно быть два начала: это ум и воля.

Ум развивается в очень трудной деятельности. Мальчиков нужно заставлять. Именно заставлять. Знаете, есть хорошая иранская поговорка: если бы создатель мира исполнял все утренние молитвы учеников, на Земле не осталось бы ни одного живого учителя. Очень высокие требования должны быть к мальчикам везде.

Я бы даже ввел раздельное обучение, если бы от меня это зависело. Так у нас было перед войной и сразу после войны. Тогда в течение примерно двадцати лет, до хрущевских реформ, было раздельное обу­чение.

Особенно высокие требования должны быть там, где нужно думать головой, это нужно требовать от всех мальчиков. Конечно, бывают исключения. Например, Пушкину учитель лицея сказал: «Пушкин, Вы по математике ноль, пишите стихи».

Но в целом все школьные предметы должны быть наполнены очень глубоким содержанием. От детей надо требовать постоянных самостоятельных работ. Вот где творчество развивается. Понятно, что математика, химия, физика и биология обладают своей спецификой, в отличие, скажем, от истории и литературы.

Однако как проверять знания математики, физики, химии, биологии мы знаем. Здесь сложности нет. А вот при изучении истории и литературы надо практиковать то, что было в советские времена и во времена царской гимназии. Там было очень много хорошего.

Например, давать регулярные письменные задания излагать свои мысли по поводу прочитанного. Тут уже робот не поможет и из интернета не скачаешь. Дети должны выдать свое мнение о том или ином историческом периоде, той или иной исторической личности. Обоснованное, не так как сейчас.

На литературе ребенок должен написать свои мысли по поводу прочитанного. Может быть, разрешить изучать не только школьную программу. Есть такое понятие «круг чтения». Каждый составляет себе круг чтения на год. Это книги, которые в этом году нужно прочитать. Старшеклассникам можно доверить составлять его самостоятельно.

А потом написать отчет о том, как на ученика повлияла эта книга, что он нашел в ней интересного.

Корр.: Вы рассказали о том, как развивать ум. А как воспитывать волю?

Андраник Сулейманян: Воля — это, конечно, спорт. Сейчас парни неспортивные. Я хожу по улицам Москвы, мои товарищи ходят по ним, мы заметили, что парни стали меньше ростом. А еще мне одна художница говорила, что сейчас очень трудно найти мужественное молодое лицо, которое можно было бы нарисовать.

Нужно, я считаю, обязательно ввести два бесплатных вида спорта для мальчиков. Один из них должен быть коллективным. Считаю, что это может быть футбол или регби.

Нужно учитывать индивидуально-психологические различия. Почему важен именно коллективный вид спорта? Между прочим, если почитать Киплинга, то становится понятно, что Британская империя началась в том числе потому, что в Оксфордском и Кембриджском университетах ввели спорт как обязательный предмет. Это была кузница имперских кадров.

Футбол был одним из основных видов спорта. Потому что это, во-первых, коллективная игра. Она, как сейчас любят говорить, сплачивает команду. Люди, которые вместе научились играть в футбол, — это уже сплоченная команда.

Более того, футбол требует инициативы от каждого игрока, но в командной игре. Свои лучшие качества надо проявить в командной игре. Регби имеет свою специфику — там очень важен силовой элемент, там надо уметь терпеть боль. Это, кстати, тоже очень полезно для развития мужского начала. В футболе тоже терпят боль, но в регби это гораздо более проявлено.

Второй вид спорта должен быть индивидуальным. Я бы ввел какое-то единоборство — самбо или бокс.

Недавно я вернулся с Полярных чтений в Петербурге. В своем докладе я изложил некоторые философские размышления о том, зачем нам нужна Арктика не только с точки зрения военного значения и ресурсов. Хотя, несомненно, нужно и военное присутствие в Арктике наращивать, и ресурсы защищать.

Но нельзя этим ограничиваться. Нужно творчески осмыслить первый советский опыт освоения Арктики. Я беседовал со своими товарищами, многими моими ровесниками и, как ни странно, мы, не сговариваясь, пришли к одной и той же мысли: современному мальчику, юноше очень трудно, потому что в его жизни нет инициации — испытания, после которого он сам понимает, что он уже не мальчик и он уже может с полной уверенностью себе сказать: «Да, я прошел испытания — значит, я уже мужчина».

Арктика может выступить в роли такого полигона для инициации. Нужна бесплатная государственная программа, чтобы всех парней-старшеклассников вывозить в Арктику. Я сам был в Арктике в четырнадцать лет. Могу вам сказать, это изменило всю мою жизнь.

Я был с биологами в заполярном заповеднике. Я не стал биологом, я не стал полярником, но это изменило мою жизнь. Нужно вывезти всех старшеклассников на месяц в Арктику после девятого класса. И чтобы каждый там прошел инициацию. Кому нравится с оружием ходить, пусть ходят с оружием. Можно создать там военные лагеря.

Не надо полностью милитаризировать мужское начало, это было бы ошибкой. Не все могут быть воинами. Я слово «воин» сейчас использую в узком смысле, а не широком. Воин — человек, который носит оружие и сражается с оружием в руках. Даже Платон в его концепции идеального государства как раз вводил, выражаясь современным языком, диагностику: кто может быть мудрецом, а кто воином.

Возможно, кто-то из детей захочет заняться в Арктике научной работой, как я. Это очень интересно. Русский север очень красивый. Если у человека есть склонность снимать кино, рисовать, фотографировать, то можно заниматься этим. Но человек должен прожить в этих условиях. Это не потребует больших средств. Это дешевле, чем постоянно плитку в Москве перекладывать.

А там тяжело жить без уборщиц, самим готовить, отказаться от гаджетов. Это, кстати, необходимое условие инициации. Если мы посмотрим, как проводилась инициация в старые времена, то оказывается, что для нее необходимо полное уединение в лесу, в горах. Конечно, никаких гаджетов, никаких.

Корр.: А что это за опыт, который преобразовывает человека? В чем он состоит?

Андраник Сулейманян: Мне сейчас трудно говорить о современном поколении, я буду говорить о своем. Во-первых, это романтика.

Меня влекли слова «полярный круг». Одно то, что можно попасть за полярный круг, не важно, куда и что там будет. Мы были без взрослых. Под их надзором, но мы сами готовили еду. У нас были дежурства. Парни кололи и пилили дрова, готовили костер, а девушки готовили завтрак на всех. Условия были далеко не комфортные. И других не надо. У нас были спальные мешки, мы спали на деревянных нарах, мы помогали работникам заповедника, мы работали, работали достаточно продолжительное время, рано утром вставали. Только вечер был только в нашем распоряжении, но мы были уставшие, поэтому мы достаточно быстро ложились спать.

И очень интересно, что в таких условиях вы понимаете, на что вы способны. Когда вы без родителей, вы понимаете свои сильные и слабые стороны. Причем вы же не в одиночестве, вы в окружении людей, в коллективе. Вы не можете сказать «я такой-то». Это должны еще принять ваши товарищи.

Но если вы умеете делать что-то лучше всех, вы делаете для всех, вы видите благодарность. Кстати, это очень интересный опыт.

Кроме того, суровая природа. Даже если лето. Это северное лето. Там комары, гнус. В Арктике очень важна дисциплина. Как говорил Нансен, знаменитый полярник: «Жизнь человеку в Арктике потерять так же легко, как монету из дырявого кармана». Она учит дисциплине. И, может, я скажу банальность, но воспитывает и любовь к родной природе.

Такой опыт имеет комплексное влияние на личность, целостное. Я не знаю ни одного человека, на которого бы этот опыт не повлиял.

Корр.: Вы говорили про инициацию. А как она в принципе проходила раньше у разных народов?

Андраник Сулейманян: Если говорить языком Платона, то у человека есть врожденная идея о том, что для того, чтобы перейти на новую грань, надо пройти испытание. Чтобы стать мужчиной, надо было пройти испытание. Например, испытать боль, лишение чего-то или сделать что-то очень неприятное. Это три основных принципа. Вы знаете про аттракцион, когда прыгают вниз головой привязанными к резинке?

Они ничего нового не придумали. Это инициация на одном из островов Тихого океана. Парни поднимались на башню, им привязывали лианы к ногам и они должны были прыгнуть вниз головой. Понятно, что там будет резкий рывок. Это больно. Были те, кто, как пишет этот исследователь, боялся прыгнуть до конца своих дней. Он видел совершенно седого мужчину, с которым разговаривали как с мальчиком, потому что он ни разу не решился прыгнуть. Но таких было немного.

Второе: лишение чего-то. Например, не спать всю ночь. Это рыцарская инициация. В рыцарской инициации человек всю ночь должен был в храме молиться, не спать. Еще может быть лишение пищи на несколько дней. Такая инициация была у одного из индейских племен.

Переживание неприятного опыта. Например, представьте, что вас сажают рядом с костром, бросают туда влажные ветви, чтобы оттуда шел очень едкий дым. И вы должны в этом дыму сидеть какое-то время.

Но дальше второй этап. Может быть, сейчас и можно как-то творчески его внести. У народов, ведших традиционный образ жизни, второй этап — это экзамен по профессии. Я приведу пример пигмеев. Это очень интересный народ.

У них инициация проходит очень интересно. Пигмеи — охотники. Поэтому мальчик должен убить зверя. Инициируемых ведет на испытание взрослый охотник. Они должны убить первого зверя, следы которого обнаружили. Но там очень мудро делается: первым идет опытный охотник, который делает так, чтобы ни в коем случае первые следы не принадлежали слону. Со слонами дети не справятся. Это очень педагогически мудрый подход. Важно понимать, что ни одна инициация не является издевательством. Я уверен, сейчас все защитники прав детей и прочие организации завопят, что это травмирует психику, это издевательство, надо письменное разрешение родителей.

Приведу еще один пример для дальнейшей полемики. Есть одно племя в Южной Америке. В ходе инициации проверяется, способен ли парень терпеть боль в течение какого-то времени. Инициируемому сажают на ладонь огромных муравьев, завязывают руку очень плотно листом дерева. И затем он должен медленно по периметру обойти всю деревню. Это занимает минут сорок. Муравьи кусают, но инициируемый должен показать, что ему не больно. После этого лист мгновенно снимается, руку мажут лекарством. Еще раз повторяю, это не является издевательством.

Корр.: Получается, что человек, который это преодолел, перешел на какую-то следующую ступень развития.

Андраник Сулейманян: Конечно, разумеется. Во-первых, он понял, что такое воля. Что с помощью воли можно сделать, по сути дела, всё. Из того, что доступно человеку.

Он сам понимает, что у него есть воля, и он может ее употребить на благое дело. Я даже думаю, что так и число наркоманов значительно уменьшится. С одной стороны, у них нет смысла жизни, а с другой, многие наркоманы и алкоголики — безвольные люди. А воля — она помогает осознать свою силу. Любое серьезное действие сопряжено с волевыми усилиями, а инициация — это когда человек зримо видит, что такое воля.