О дивном новом цифровом образовании. Часть II
Тотальный контроль за учениками и учителями
Пророки дивного нового цифрового мира уже давно пытаются поставить всю жизнь человека под цифровой контроль. Они пишут для этого специальные законы, но общество противится этим законам. Они активно рассказывают гражданам в СМИ о радостях бытия в цифровом аквариуме, но граждане продолжают желать свободы. Тогда цифровизаторы начинают оцифровку жизни осторожно, по частям, на региональном уровне, через отдельные сферы жизни государства.
Одной из таких сфер стало образование. Основными застрельщиками и идеологами тотального цифрового контроля над российскими детьми оказались все те же организации: Высшая школа экономики, Сбербанк и Агентство стратегических инициатив (АСИ — некоммерческая организация, созданная правительством РФ), в котором одно из направлений возглавляет Дмитрий Песков (еще раз напомним, не следует путать этого Дмитрия Пескова с пресс-секретарем президента).
Когда наблюдаешь за выступлениями этих цифровых гуру, первое, что бросается в глаза, — это характерная дегуманизирующая риторика, которую они постоянно используют в своей речи. Она неслучайно именно такова, она свидетельствует о наличии особенного цифрового мировоззрения, формирующего очень специфическое отношение к людям. В дальнейшем нам не раз придется в этом убедиться.
«Каждый воспитатель детского сада, каждый учитель, каждый завуч, каждый директор школы должен быть измерен. На каждом уроке, каждом курсе и каждый день. Прозрачность, транспарентность и измеряемость процесса обучения, всё должно быть поставлено через измерители», — заявил на встрече с директорами школ в 2017 году Герман Греф.
Следить за преподавателями и учащимися будут в первую очередь через видеокамеры, которые станут «мерить в автоматическом режиме степень вовлеченности в работу преподавателей. Камера может считать, сколько минут вы провели в коммуникации со смартфоном, а сколько слушали преподавателя», — рассказывает Дмитрий Песков. Вот так система контроля сделает виноватыми сразу всех. Учащийся уткнулся в телефон? Виноват и он, и преподаватель, который не смог интересно преподнести материал.
В своем рвении надзирать за детьми Д. Песков идет еще дальше. Оказывается, в скором будущем результат образования будет «достоверно устанавливаться путем снятия данных непосредственно с коры головного мозга». Песков называет это «новой искренностью». По его мнению, это полностью поменяет процесс образования в будущем.
Тут важно отметить, что измерять цифровизаторы намерены не только и не столько добросовестность преподавателей и уровень знаний учеников. Как раз знания, по мнению Грефа, замерять не надо. Он уже давно и не раз высказывался за то, чтобы отменить систему оценок и экзаменов, поскольку это, по мнению Грефа, невротизирует учащихся (а тотальная слежка не невротизирует?)
Не только оценки не нужны, знания, собственно, тоже. «Навыки важнее, чем знания», — заявил Греф на той же встрече с директорами. Понятие «знания» все больше заменяется понятием «компетенции». Их цифровизаторы намерены измерять, причем в постоянном режиме.
Очень сильно цифровизаторов интересует возможность измерения «социального и эмоционального интеллекта». Что именно имеется в виду под этими терминами, хорошо написано в документах, касающихся образования, разработанных Всемирным банком и другими глобальными международными структурами. Ведь именно они разрабатывают концепции и идеи для всех этих господ говорящих голов из Сбербанка, ВШЭ и прочих. Но об этом позже.
Согласно пособию Всемирного банка, разработанному для измерения навыков, в ходе образовательного процесса нужно оценивать «социально-эмоциональные навыки, личностные и поведенческие и установочные, такие как: открытость, сознательность, экстраверсия, покладистость и невротизм (или его противоположность, эмоциональная стабильность), добросовестность».
В целом, Всемирный банк и наших цифровизаторов интересует вся эмоциональная сфера жизни человека и то, как он принимает решения. Эта информация на протяжении всей жизни будет мониториться, собираться и заноситься в так называемый «паспорт компетенций».
Все заявленные выше цели отнюдь не являются мечтами о будущем. Они активно реализуются уже сейчас. Так, в школах Пермского края и некоторых других регионов уже устанавливаются камеры слежения, способные распознавать эмоции детей.
В регионах власти проявляют чудеса воображения в создании способов сбора персональных данных детей, так называемых электронных портфолио и множества разнообразных других досье. А собирать биометрические данные у детей Сбербанк начал уже в 2015 году, внедряя в российские школы проект «Ладошки» — систему оплаты школьных обедов, использующую вместо денег и банковских карт отпечаток рисунка вен на ладони ребенка.
«Ключевой тренд в мире называется демократизация информации. Мы начинаем жить в абсолютно прозрачном мире», — говорит Герман Греф.
Демократизация информации по Грефу — это когда за всеми повсюду наблюдают камеры слежения. И все должны покорно идти вслед за трендами. Ведь «трендам нельзя сопротивляться, в них надо встраиваться», — объясняет Греф. Так в какие же тренды нас толкают, или иными словами, зачем цифровизаторам нужна тотальная слежка и сбор всей информации о человеке?
Цели глобализации образования
Индивидуальные траектории — тотальное неравенство образования
Зачем глобализаторам образования нужна пожизненная и всеобъемлющая слежка за людьми? На встрече с учителями Подмосковья Герман Греф рассказывал учителям о том, что тотальная слежка за людьми — это проявление технологического прогресса, которому бесполезно сопротивляться.
При этом он обронил интересную фразу, во многом раскрывающую цели цифровизаторов. «Если мы не измеряем, мы не управляем», — сказал он.
То есть дело не в некоем безличном «прогрессе» или «тренде». Дело в том, что есть некие «мы», которым нужно управлять. Рассмотрим, кто такие «мы», и как именно будет осуществляться управление.
Все идеологи цифровизации образования в один голос твердят о том, как важно вводить в образование систему «индивидуальных траекторий» в обучении.
Так, например, идею «индивидуальной траектории обучения» активно продвигает ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов. Он утверждает, что в скором будущем искусственный интеллект будет оценивать каждого ребенка и подбирать ему индивидуальный план обучения.
Наверное, всем при этих словах подумалось, что ИИ будет оценивать интеллектуальные способности ребенка и подбирать тот набор и форму знаний, которые ему по силам. Возможно, на первый взгляд, такая модель может показаться целесообразной, но если вглядеться в нее серьезно, то можно увидеть некоторые очень недобрые черты.
Во-первых, само по себе разделение детей на некие группы по их способностям уже содержит в себе предпосылки к кастовости. И далее мы покажем, как далеко зашли цифровизаторы в своих намерениях разделить детей по их способностям.
Во-вторых, такой подход не способствует собственно развитию детей. Потому что сегодня та или иная задача ребенку не по силам, а завтра он с ней справится. Если сейчас он знает, что его сверстники эту задачу решили, и понимает, что и он сможет, если будет стараться, он станет прилагать усилия, он будет тянуться вверх.
А может быть, он с ней справится, если ему поможет учитель, живой, способный увидеть в глазах ребенка сомнения, умеющий подобрать для объяснения верные слова именно для него. Может быть, учитель вдохновит ребенка, поможет ему взлететь, даст возможность поверить в свои силы.
Быть может, учитель пробудит у ребенка интерес к предмету. А сделать это можно только если в учителе в самом горит огонь любви к своему предмету.
Всего этого не сможет сделать искусственный интеллект. Он не сможет привить ребенку любовь и интерес к предмету, потому что сам ничем этим не обладает.
Но главное заключается в том, что у нынешних цифровизаторов образования и нет цели помогать детям. Новые реформаторы вовсе не намерены создавать образование, нацеленное на интересы детей и родителей. Более того, исходить из интересов государства они тоже не намерены.
Индивидуальные траектории для учеников будут создаваться, исходя из интересов бизнеса, корпораций.
Так, например, в модели авторов проекта «Образование 2030» запрос на образование кадров формируют в первую очередь крупные корпорации, причем международные. По мнению специального представителя президента по вопросам цифрового и технологического развития Дмитрия Пескова, цифровое дистанционное образование станет «глобальным кадровым пылесосом».
Песков описывает этот процесс примерно так: пока дети и студенты будут обучаться на цифровых образовательных онлайн-платформах, последние будут тщательно собирать информацию о каждом обучающемся. Далее работодатели будут давать заказы на детей с определенными интеллектуальными и личностными характеристиками. Например, захотелось какой-нибудь корпорации заполучить мальчика, который «хорошо понимает в физике твердого тела, с прогрессирующим английским языком и не очень большими жизненными запросами. Система делает скоринг и выбирает: есть такой, ему 12 лет, и он живет в Индии или в Монголии. И какой-нибудь фейсбук берет и выкупает 12-летнего монгольского парня на работу в Фейсбук и 6 лет его эксплуатирует по полной программе», — сообщает Песков.
«Мы это называем у себя на внутреннем сленге «возвращение работорговли», — говорит, нисколько не стесняясь этого сленга, советник президента Дмитрий Песков. Да, важное дополнение: помимо системы ИИ, которая оценивает ребенка, его еще будут отслеживать социальные сети — ну чтобы раб был с гарантией качества.
Несколько другой образовательный подход он назвал «узаконенная работорговля». На официальном языке она называется «модель инвестиций в таланты», но на своих лекциях господа цифровизаторы не стесняются все называть своими именами.
В этих статьях мы будем много цитировать цифровизаторов, поскольку говорят они вещи порой настолько чудовищные, что трудно поверить, что их кто-то вообще позволяет себе высказывать, и что делают это не фашиствующие маргиналы, а люди, активно участвующие в трансформации нашей системы образования и гордящиеся тем, что их проекты методично и последовательно проводятся в жизнь.
Вернемся к описанию системы подготовки рабов цифрового образования. Суть «узаконенной работорговли», по мнению Пескова, заключается в следующем: в США (а теперь и в России) прогрессивные бизнесмены решили, что инвестирование в людей тоже может быть прибыльным. Они создали площадки, на которых молодежь должна «выставлять себя на биржу». И если работодатель посчитает кандидата достойным, оценит его способности зарабатывать много, то он оплачивает юноше или девушке обучение, а тот после обучения обязуется выплачивать определенное количество лет из своей заплаты «20–40% заработка».
«Стали появляться первые биржи талантов. Мы прогнозируем, что в ближайшие 10–15 лет появятся первые людиардеры, у которых портфель в миллиард долларов, но он в людях измеряется», — заявляет Песков.
Вам кажется, что это всего лишь смелая игра словами про рабство и работорговлю? Кстати, выражения типа «человеческий капитал», которые так любят представители ВШЭ, тоже из той же оперы. Ведь капитал всегда кому-то принадлежит, не правда ли? Но далее мы покажем, что наши цифровизаторы от образования всерьез мыслят такими и гораздо более зловещими категориями.
А для начала обратим внимание на то, как описывал главцифровизатор идеального корпоративного «раба». Особенно — на выражение про «небольшие жизненные запросы». Это выражение он использовал не случайно.
Согласно образовательному проекту Пескова, корпорации-работодатели формируют некие запросы к системе образования, согласно которым она, эта система образования, и должна готовить кадры. Среди прочих есть, например, «запрос на управляемость». И этот запрос включается в те самые индивидуальные образовательные траектории для школьников.
Поэтому, когда вы снова услышите красивые слова про «индивидуальные траектории», то надо понимать, что возможно, кто-то уже присмотрел, как эффективнее «по полной программе эксплуатировать» вашего ребенка, как воспитать в нем нужные работодателю качества и подавить ненужные. Это поможет вашему ребенку вписаться в систему «узаконенного рабства» и быть удобным рабом для людиардера.
Но тут у вас может возникнуть вопрос: если учителей не будет, то кто будет формировать у детей нужные для корпораций послушность, невысокие запросы и правильную мотивацию?
Для начала детьми займутся «виртуальные тьюторы и менторские сети». А потом придет эра всеобщей «геймификации и тотальной игры». Именно игра должна стать доминирующим «воспитательным» фактором в системе образования. Социальные навыки будут формироваться симуляторами, сообщает Песков.
Помимо того, что технология «индивидуальных траекторий» создана для обслуживания интересов международных корпораций (она и разрабатывалась глобальными международными структурами — Всемирным банком, например), она еще заточена на то, чтобы лишить детей равного доступа к достойному образованию. Это логично, ведь корпорации любят считать деньги и не будут вкладываться в тех, в кого невыгодно. На то и нужны индивидуальные траектории. Талантливую молодежь ждет страшная судьба — с раннего юношеского возраста попасть в рабство и быть нещадно эксплуатируемыми людиардерами и принадлежащими им корпорациями.
Дешевые человеческие роботы — обслуживающий персонал, рабочие
Итак, тех детей, которых машина посчитала талантливыми, ждет участь рабов корпораций. А что ждет остальных? Есть еще одна категория нужных людиардерам работников. Это люди рабочих специальностей. Таких понадобится немного, поскольку их тоже во многом заменят роботы. Вот, например, корпорация «Тесла» уже тестирует автомобили, полностью управляемые искусственным интеллектом. Профессия «шофер», по мнению цифровизаторов, скоро будет упразднена за ненадобностью. Таким же образом исчезнет множество других профессий. Мелочиться форсайтщики тут не будут. Они ведь даже профессию учителя намерены заменить роботом-тьютором. А эта профессия как никакая другая требует участия человека и проявления человечности.
Знаний рабочим давать не нужно, считают цифровизаторы. Их научат простым рабочим и социальным навыкам за несколько месяцев. Если раньше сварщик обучался в колледже несколько лет при помощи мастера, то «теперь качественный сварщик учится роботом за полгода», — говорит Песков.
Он рассказал о том, что трансформация профтехобразования в России проводится через систему «Вордскиллс», «которую мы в стране сегодня массово внедряем, она во много опирается на симуляторы».
Не только обучать, но и контролировать рабочих будут механические роботы. Каким образом это будет происходить, Песков показал на примере технологии, которую использует компания «Боинг». «Если эта технология сборки узлов, которую, как я знаю, использует „Боинг“, это система Oculus Rift — система дополненной реальности, которая просто показывает [рабочему], подсвечивает все элементы, которые он делает. И сейчас они купили стартап в области компьютерного зрения, который должен визуально оценивать уровень усилия, с которым он завернул болт. Вот если они это сейчас в Oculus Rift встроят, то фактически у них получается очень дешевый производственный робот высочайшего класса, только человек. Мы сейчас шутим, что в этой системе остался только один шаг — это система мотивации путем прямого электрического стимулирования мозга», — говорит Песков.
У процесса цифровизации все больше выявляется одна его главная черта: он четко направлен в сторону дегуманизации. Естественно ли он туда влечется или его кто-то направляет, мы не знаем. Мы просто видим, что идеологи цифровизации, не только наши, но и западные, активно используют риторику расчеловечивания.
Видеть в человеке вещь, предназначенную эффективно служить хозяину, — значит исповедывать, мировоззрение рабовладельца. Так что словечки вроде «узаконенное рабство», «возвращение работорговли» цифровизаторы используют вовсе не шутки ради, сколько бы они при этом не улыбались. Ибо они под это свое мировоззрение выстраивают всю систему образования.
Дешевых человеческих роботов Песков еще любит называть «людьми одной кнопки» или «одномерными людьми». Для них предусмотрены «наставники образовательного пространства, которые говорят „копаешь от забора и до рассвета“. Почему? Потому что так надо», — сообщает Песков. На язык рабовладельца он уже перешел, но еще не до конца. Надсмотрщиков он все еще называет «наставниками образовательного пространства».
Копающие ученики (ученики?) не должны знать, что и для чего они копают. Им вообще нельзя давать никаких знаний, ибо знаниевый сегмент предусмотрен для описанной выше аудитории корпоративных интеллектуальных рабов. Для разных видов учеников «должны быть разные модели [обучения], которые нельзя и вредно смешивать… Это принципиально две разные аудитории. Первая аудитория — аудитория одной кнопки. Никогда не будет пользоваться сервисами, где надо чего-нибудь выбирать. Им надо вот то, что им сказали, посадили, а еще лучше заставили», — сообщает Песков.
Бизнесу нужны «дешевые человеческие роботы», поэтому цифровизаторы сейчас по всей стране разрушают систему профтехобразования, в которой подростков все еще считали людьми и пытались давать им какие-то теоретические знания, развивать их. Вместо системы, готовящей высококвалифицированные рабочие кадры, по всей стране массово внедряется упомянутая Песковым система «Вордскиллс», в которой открыто заявляется, что процесс обучения рабочих не должен продолжаться дольше 5–6 месяцев.
(Окончание следует.)
