От Бжезинского до Трампа: русским нельзя дать победить на Украине. Кургинян и Шафран на радио «Звезда»

31 октября 2025 года на радио «Звезда» вышла очередная передача «Разговор с мудрецом» с участием политолога, режиссера и лидера движения «Суть времени» Сергея Кургиняна и ведущей Анны Шафран. Темой разговора стал не только украинский конфликт, но и тот противоречивый клубок разнонаправленных интересов, который крутится на «украинском поле».

Прежде всего Кургинян напоминает о доктрине Збигнева Бжезинского, согласно которой Украина является ключевым элементом в «деимперизации» России. «Россия с Украиной — империя, Россия без Украины — национальное государство, и это не опасно», — эту логику Кургинян считает одной из основополагающих установок Запада в постсоветский период. Этой установке следовали политики прошлого вроде Мадлен Олбрайт и продолжают следовать ныне действующие политики, такие как Кит Келлог, которого Кургинян называет «классическим кадром системы Бжезинского». Постулат «Русские не должны получить Украину никогда!» является для этой группы непреложным.

Кургинян отмечает, что позиция Путина, которую российский президент не раз озвучивал, состоит в том, что невозможно допустить, чтобы миллионы людей, связанных с Россией культурно, исторически и языково, оказались в положении угнетенных или раздавленных. Тем не менее Россия долго шла навстречу Украине по очень многим вопросам (взять хотя бы льготные цены «Газпрома»), невзирая на выпады украинских лидеров («Украина –– не Россия» и др.). «Отделенчество», обособление Украины от России не слишком тревожило российскую элиту, поскольку она сама мечтала о вхождении в Европу и эта мечта до поры до времени ничем не была омрачена.

Поворотный момент наступил в 2007 году, когда произошло осознание, чтó Запад имеет в виду под вхождением России в Западную цивилизацию. А имеет он в виду, что Россия не может войти в Европу как единое государство, но может войти в нее по частям. Путин в Мюнхенской речи фактически жестко отверг такую перспективу.

Впрочем, сама идея вхождения по-прежнему оставалась доминирующей. Кургинян вспоминает свои встречи с высокопоставленными европейскими политиками, которые говорили: «Когда вы войдете в Европу, мы вместе выгоним американцев». Однако все эти мечты о партнерстве с Европой разбились о реальность. А эта реальность в том, что сама Европа –– несуверенна.

Кургинян убежден, что конфликт на Украине — это только начало гораздо более масштабных потрясений. Конфликт на Украине используется для реализации нескольких глобальных задач:

— Недопущение сближения России и Европы. Любое сближение между Москвой и Берлином, выстраивание «моста» между российским сырьем и европейской промышленностью рассматривается как угроза американской гегемонии. Украина — это буфер, который должен помешать созданию евразийского блока от Атлантики до Тихого океана.

— Милитаризация Запада. Гонка вооружений, строительство новых заводов Rheinmetall, увеличение военных бюджетов — это не реакция на текущую угрозу, а подготовка к будущей войне. Примечательно, что согласно существующим доктринам, полномасштабный конфликт России с Западом в очень короткие сроки должен перерасти в ядерный. При этом мы наблюдаем сегодня упорную подготовку к конвенциональному, неядерному конфликту, но данная тема не обсуждается. Кургинян задается вопросом: почему только сейчас, когда огромное количество вакцинированных людей уже начало болеть, Роберт Кеннеди вскрывает правду о вреде вакцин? Почему раньше все молчали? Потому что была команда молчать, говорить можно было только о необходимости вакцинации. Так же, по его мнению, сегодня есть команда массово, настойчиво, навязчиво говорить о войне с Россией — это формируемая повестка.

— Реванш неонацизма. Кургинян указывает, что процесс фашизации не закончился в 1945 году, а продолжался в течение десятилетий: через перемещение в США крупных нацистских кадров, через создание Всемирной антикоммунистической лиги (ВАКЛ), через инфильтрацию нацистов в политические структуры США и Европы. Украина стала полигоном для возрождения радикальных националистических идеологий. Это не просто «местный» феномен — это попытка создать новую боеспособную, агрессивную Европу, которая вновь может стать «рейхом».

— Вопрос о человеке. За всем происходящим Кургинян видит глубокий антропологический вызов. Высшая мировая элита, по словам Кургиняна, уже задается вопросом: является ли Homo sapiens «сухой ветвью на древе жизни»? Нужен ли еще человек в его нынешнем виде, или человечество должно быть заменено чем-то другим — через ИИ, трансгуманизм, контроль над рождаемостью? Разрушение СССР, по мнению Кургиняна, уничтожило не просто государство, но и идею альтернативного пути развития, идею «нового человека», идею, что мир может быть устроен иначе, не по капиталистическому образцу.

Кургинян подчеркивает, что марксистская идея не сводилась к распределению прибавочной стоимости, Маркс говорил о преодолении отчуждения человека от своей родовой сущности. Когда эта идея исчезла, когда исчезла надежда на лучший мир, человечество потеряло ориентиры. Теперь единственным сдерживающим фактором является Россия, которая своим выстаиванием рождает надежду на то, что альтернатива возможна.

Кургинян завершает разговор призывом к бдительности. Если в течение двух лет не будут приняты необходимые решения, система может не выдержать нагрузки. Пока есть армия, которая идет в атаку, пока есть воля к сопротивлению, есть шанс. «Мы хотим быть, и мы будем» — это не лозунг, а акт воли, пробуждение «русского чуда» — духовного и волевого усилия народа, который не хочет исчезнуть.