Композитор Журавлёв: художественное осмысление произошедшей беды поможет выйти на путь исторического развития
В преддверии 100-летия со дня Великой Октябрьской социалистической революции ленинградский композитор и общественный деятель Михаил Журавлёв рассказал ИА Красная Весна о практике проведения фестивалей в настоящее время и о роли искусства в выборе пути исторического развития.
К.В. 4 ноября состоится открытие 16-го международного фестиваля русского искусства «Петербургская Осень», художественным руководителем которого Вы являетесь. Расскажите, пожалуйста, о целях этого мероприятия. Зачем в перенасыщенной разными событиями «культурной столице» еще один фестиваль? В чем его идея?
М.Ж. Если присмотреться, все фестивали у нас либо носят такой музейно-этикетный характер, умножая бесконечные копии одних и тех же шедевров, либо представляют всевозможные «меньшинства»: авангардистов-экспериментаторов, электронщиков, реконструкторов, малых народов, дебютантов, юбиляров, служащих и гостей такого-то театра и т.п. Это вполне нормальный способ объединения чего-либо в конкретную группу. Но нет ни одного фестиваля, по крайней мере я такого не знаю, который был бы посвящен русской культуре в целом в ее традиционной преемственности и в контексте мирового процесса. Мы с группой единомышленников попробовали создать такой фестиваль, в котором классика соседствовала бы с премьерами, учителя выступали бок-о-бок с учениками, дети вместе со взрослыми, профессионалы рядом с любителями, академическое искусство представляло себя наравне с народным и эстрадным. И все это объединял бы только общий взгляд на то, что все вместе — элементы великого древа национальной традиции. Мы проводим такой фестиваль с 2002 года.
К.В. Значит ли это, что в «Петербургской осени» нет места тем самым «меньшинствам», которые Вы упомянули? Это такой чисто консервативно-патриотический проект, как сейчас модно говорить, державного оттенка?
М.Ж. Нет, не значит. Но «меньшинства» на то и меньшинства, чтобы быть в меньшинстве. В современной культурной практике складывается парадоксальная ситуация, что если ты не представляешь ту или иную группу из числа «меньшинств», то, по мнению продюсеров и тех, кто заправляет художественным процессом, тебе нечем привлечь к себе внимание. Вот и получается, что на виду и на слуху массового зрителя и слушателя только радикалы того или иного толка, либо абсолютно обезличенная масса того, что мы называем «попса». Если ты не заявил о своем радикальном новаторстве в той или иной области, не задекларировал то, чем будешь эпатировать свою публику, то как бы и незачем тратить на тебя время, средства и пространство. Всевозможные конкурсы и гранты поощряют почти исключительно всевозможные новации. Но массовой публике-то нужно совсем другое. Есть профессионализм, есть традиционные ценности, есть вечные темы, к которым всегда обращались и будут обращаться художники. И именно это по-настоящему ценно. Вот почему те артисты, музыканты, литераторы, художники, которым в условиях современного рынка художественного эпатажа невозможно найти себе место, неизбежно приходят к таким, как мы. Что же касается консервативного патриотизма, то на протяжении столетий в русской культуре существовало две тенденции — западническая и славянофильская. Какая из них более патриотична?
К.В. Ну, это риторический вопрос. В современном мире мы видим достаточно явно обозначившийся кризис западной культуры, западных ценностей. Это признается уже многими и на Западе, и у нас. В чем же тогда может быть выход из него, по-Вашему?
М.Ж. Мы пытаемся донести до людей мысль о том, что критерий новизны — не самый главный ни в творчестве, ни в жизни. Погоня за новизной ради новизны обесценивает всякую деятельность. Современный капитализм построен на понуждении человека всё больше и больше приобретать всяких новинок, даже если они не просто не нужны ему, а прямо вредны. Всякий товар создается с усеченным сроком годности. Чтобы вскоре покупали новый товар. То же самое с искусством. Я называю это цивилизацией одноразовых стаканчиков. Но это путь в никуда. Экологическая катастрофа. Перечитывая один и тот же роман, переслушивая одну и ту же музыку, мы не утрачиваем их качества, а умножаем его. Если каждое новое высказывание будет вписано в традицию, выполнено с оглядкой на предшествующий опыт, отмечено высоким уровнем профессионального качества, оно будет иметь ценность вне зависимости от степени его новизны. Но признать это значит сменить парадигму. В частности подвергнуть пересмотру такой важный институт современной жизни, как институт авторского права, постепенно превратившийся в один из рычагов торможения развития цивилизации. Я часто привожу своим студентам на занятиях слова моего учителя Бориса Ивановича Тищенко: «Не стремитесь к новизне. Всякий нов настолько, насколько ему Бог дал. Стремитесь к точности».
К.В. Прекрасные слова. Но разве великие художники прошлого не оставляли всякий раз то, что мы называем «новым словом в искусстве»?
М.Ж. Не думаю. Это некоторое заблуждение. Они не новые слова произносили, а по-своему интонировали хорошо забытые старые. И именно поэтому становились великими.
К.В. Вы проводите фестиваль уже в шестнадцатый раз. В этом году у него есть какие-то особенности?
М.Ж. Мы стоим на пороге одной из самых значительных дат современной истории — 100-летия Великой Октябрьской Социалистической революции. На протяжении четверти века из нашей памяти усердно вытравлялось осознание величия этого исторического события. Подмена слова «революция» словом «переворот», утрата слова «великая», умолчание слова «социалистическая» вкупе с ушатами помоев, которые изо дня в день выливались на творцов этого события — большевиков, пролетариат, лично на Ленина, Дзержинского, Сталина, Троцкого — сделали свое дело. Многие потеряли ощущение историчности бытия. Дело не в том, каковы конкретно были личностные качества революционеров в деталях. Дело в той великой идее, которая овладела массами, и поэтому стала материальной силой. В день 100-летней годовщины 7 ноября мы решили провести особую программу. Я рискнул поставить в сопоставлении великую симфонию Шостаковича «1917 год», посвященную композитором памяти В.И. Ленина и образно осмысливающую события 44-летней на тот момент давности, и премьеру своей «Октябрьской» симфонии, к которой я предпослал эпиграф «В октябре 1993 года трагически преломился ход не только Русской, но и Мировой истории». Два оркестровых полотна выступят в диалоге, который мы назвали «Революция и контрреволюция». Я считаю очень важным образно, художественно осмысливать происшедшую с нами беду. Через эмоциональное погружение в проблему, как я считаю, мы сможем быстрее и яснее избыть ее, преодолеть последствия и выйти на путь исторического развития, из которого выпали в начале 90-х годов.
К.В. Желаем Вам успеха в этом благородном начинании. И пусть фестиваль «Петербургская Осень» станет одним из звеньев в движении из бездны, в которую мы погрузились. До встречи в СССР!
М.Ж. До встречи в СССР!
