Новые санкции США предполагают ответ. Каким он был и каким будет?

Американские сенаторы подготовили очередной законопроект о санкциях в отношении России, предлагая ввести их на этот раз в связи с инцидентом в Керченском проливе. Речь в документе идет о санкциях в отношении судостроительного сектора и государственных энергетических проектов. Чем ответит Россия? Ведь, судя по 2018 году, Москва выступает как субъект, ситуативно реагирующий на воздействия?

В первой части мы говорили о политическом ответе России на западные санкции и о антисанкционной риторике 2018 года. Сейчас же стоит разобрать, какие действия следуют за политической риторикой.

Экономический и законодательный ответ.

Нельзя сказать, что в плане реального, нериторического ответа на санкции ничего не делается. Конечно, делается. Во-первых, контрсанкции были введены сразу после начала санкционной войны в 2014 году и касались главным образом сельскохозяйственной продукции и продовольствия из стран, которые ввели санкции против РФ или поддержали их (это США, Евросоюз и некоторые другие страны).

Эти санкции были в 2018 году, разумеется, продлены президентом, указ опубликован 12 июля. Чуть раньше, 4 июня, был подписан более жесткий контрсанкционный закон, причем в законе прямо прописано только одно государство, в отношении которого он должен применяться — США, остальные государства спрятаны за словом «иные».

Этот закон в существенной степени копирует санкционное законодательство США. В частности, теперь санкции со стороны России, как и со стороны США, носят не секторальный (касающийся какого-либо сектора экономики, например, пищевой промышленности), а всеобъемлющий характер. В соответствии с принятым законом может быть запрещено ко ввозу или вывозу все что угодно, так или иначе связанное с «недружественным государством».

Кроме того, для «недружественных государств» прекращается доступ к приватизируемым активам РФ. Закон является общим, конкретные фигуранты в нем не прописаны — их, что называется, впишет жизнь. Пока она почти никого не вписала, если не считать некоторые украинские компании и официальных лиц.

Первоначальный проект контрсанкционного закона был значительно более жестким и включал в себя такие, в частности, пункты, как:

— запрет государственных и муниципальных закупок технологического оборудования и программного обеспечения из США (например, Microsoft это напрямую бы касалось);

— исчерпание исключительного права на товарные знаки в отношении товаров, правообладателями которых являются граждане США (наверное, можно было бы открыть свой «Макдональдс»);

Но в итоге был принят широкий закон, без конкретно обозначенных жертв: «Перечень таких продукции и (или) сырья (жертв контрсанкций — примечание редакции ИА Красная Весна) определяется Правительством Российской Федерации».

В конце июля в прессе появились упоминания о том, что в правительстве России разрабатывается комплексный план по минимизации ущерба от санкций, в частности, говорилось о том, что разрабатываются меры по:

— ограничению использования доллара во внешних расчетах;

— обеспечению доступа к займам для компаний, попавших под западные санкции;

— ограничению импорта;

— ограничению доступа к информации о компаниях, находящихся под санкциями;

— созданию российских офшоров;

Впоследствии ряд мер из этого списка стал реализовываться, поэтому план стоит признать реально существующим.

Например, в конце июля Госдума приняла пакет законов, который предусматривает создание специальных административных районов (САР), аналогичных зарубежным офшорным зонам. Офшоры планируется создать на островах Октябрьский в Калининградской области и Русский в Приморском крае.

5 августа были приняты конкретные меры в виде повышения пошлин на некоторые американские товары. Среди них некоторые виды транспортных средств для перевозки грузов, техники для дорожного строительства, оборудования для бурения скальных пород и нефтегазового оборудования, а также инструментов для обработки металлов. Повышение пошлин составило 25–40%.

Причем меры эти были приняты в ответ на повышение пошлин со стороны США на российские сталь и алюминий.

Ответ, как сообщается, находится в рамках правил ВТО.

Судя по информации, которая стала доступна СМИ, план ответа на санкции, о котором шла речь выше, не является инновационным. И в целом парадигма контрсанкций остается строго в рамках существующей монетарной экономической политики.

Так, 15 ноября Эльвира Набиуллина во время выступления на VIII Конгрессе финансистов Казахстана заявила, что финансовая стабильность в условиях санкций будет обеспечиваться старым набором надежных инструментов: «В России у нас есть целый набор таких инструментов: это и автоматически включающиеся валютные свопы, аукционные инструменты предоставления валютного рефинансирования нашим банкам, это и временные регулятивные послабления для банков».

Ну, и наконец, в разделе экономического ответа можно привести несколько примеров мер изоляционистского характера, которых всего несколько.

18 сентября. Газпром заявил, что полностью перешел на отечественные трубы.

20 сентября. Предложение правительства закупать для муниципальных и государственных нужд автомобильную и строительную технику отечественных производителей из особого списка. В этот список попали компании, так или иначе связанные с Олегом Дерипаской, оказавшимся под санкциями.

Подводя итог этого раздела, легко прийти к выводу, что каких-то особенных, чувствительных для США санкций Россия не вводит. И это находится в полном соответствии с введенной в начале обзора метафорой по поводу «покинутого влюбленного».

Назвать контрсанкциями повышение пошлин в рамках правил ВТО, создание офшоров (и что?), небольшие преференции пострадавшим от санкций предприятиям трудно.

А ведь разговоров было на эту тему много.

Асимметричный ответ

Из контрсанкционных мер, которые можно назвать асимметричными, хотелось бы привести несколько, на наш взгляд, наиболее существенных или показательных.

Понимание того, что все происходящее несколько странно, продемонстрировали бизнесмены из ассоциации по развитию бизнес-патриотизма «АВАНТИ», которые 23 мая выступили с инициативой запретить госслужащим отдыхать в «санкционных» странах или учить там своих детей.

Инициатива риторически была поддержана некоторыми депутатами, но до практических шагов дело не дошло и, наверное, не дойдет, потому что это, видимо, чревато крупными семейными скандалами или даже драмами.

В рамках упомянутого уже контрсанкционного плана кредитным учреждениям, попавшим под санкции, позволили «прятать» руководство и собственников.

Довольно трудно, если честно, определить глубокий смысл этой антисанкционной новеллы. Во-первых, с учетом того, что в процессе участвуют мощные мировые державы, имеющие специальные службы, вызывает сомнение сама возможность реализации этой идеи. А, с другой стороны, непонятен (или, может быть, не столько непонятен, сколько глубоко чужд обычному человеку) смысл этой спецоперации. То есть, допустим, предприятие попало под санкции, а я, его собственник, будучи «спрятан», спокойно еду в США, допустим, в Майами, и ни в чем там себе не отказываю, в этом смысл? На мой взгляд, это как минимум странный антисанкционный ход, но он был сделан 27 ноября.

Возможно, единственным действительно асимметричным и адекватным шагом в антисанкционной политике РФ могло бы стать извлечение российских денег из американской экономики. И это отчасти начало осуществляться в прошлом году.

С апреля по май 2018 года РФ уменьшила свои активы в облигациях госдолга США с 96 до 15 млрд долларов. В наступившем году снижение размеров вложений в американскую экономику продолжилось, в начале февраля сообщалось о том, что в настоящее время размер этих активов составляет не более 13 млрд долларов. То есть можно утверждать, что это именно антисанкционная мера, а не некие колебания. Также тут стоит отметить, что рекордным в этом отношении был 2010 год, когда Россия имела американских госбумаг на 176,3 млрд долларов и находилась по этому показателю на 6-м месте в мире, теперь же не входит и в тридцатку.

С учетом того, как Запад поступает с активами стран, попадающих под действие «тяжелых сил демократии» (вспомним Ливию), шаг по уменьшению размера российских вложений в США выглядит адекватным. Он хотя бы не так сильно напоминает защиту государственными средствами загремевших в санкционные списки финансовых победителей в битве дикого капитализма, как указанные выше меры.

Пожалуй, этот шаг можно назвать самым адекватным и асимметричным за последнее время.

Заключение

О контрсанкциях можно было бы еще многое сказать. Например, о том, что существуют чувствительные для США сферы, в которых тем не менее санкции не вводятся (сюда можно отнести титан и ракетные двигатели). Или о том, что далеко не весь политический и экономический российский олимп ведет себя в условиях санкций несгибаемо и достойно, тут можно задать себе вопрос — почему в Крыму нет отделений Сбербанка, например, и так далее. Но размеры статьи имеют ограничение, и обо всем этом можно будет поговорить как-нибудь в другой раз.

В заключение хочу лишь сказать, что попытка играть с американцами на поле гибких информационно-психологических игр, по мнению многих экспертов, обречена на провал, что не означает того, что нужно покориться воле американского гегемона.

Борьба с мировой империей требует того же, чего требует всякая борьба — компетентности и смелости. Политолог Сергей Кургинян сказал по этому поводу: «Это очень важно. Фидель занял определенную четкую позицию. Как только Фидель занял эту позицию — американцы умылись. Мадуро решил играть в гибкую игру. Урок заключается в том, что каждый, кто играет с американцами в гибкие игры, проигрывает. И этот урок, кроме всего прочего, надо нам самим тоже понимать».

Российский ответ на западные санкции в хронологическом порядке в сюжете ИА Красная Весна