2017-й... Год безвременья
Год страшного безвременья — таким запомнился 2017-й, год столетия Великой Октябрьской революции.
Революция, о которой почти никто по-настоящему не вспомнил.
Российский внутриполитический бред с курирующим внутреннюю политику в администрации президента Кириенко. Например, такой.
Распадающаяся на части картина с готовящимися президентскими выборами — 2018: тут и спонтанное объявление о выдвижении Путина на нижегородском ГАЗе, и фантасмагорически провокативная Собчак, и с неясными целями выдвинутая фигура Грудинина.
Международный вандализм Трампа.
Его же попытки что-то устаканить во внутренней политике державы-номер-один.
Непрекращающаяся возня России с Европой, которая, несмотря ни на какие заявления, все равно поддержала антироссийские санкции США.
Запад, взявшийся за российскую элиту уже серьезнее (арест Керимова), с обещанием взяться еще серьезнее.
Запад, взявшийся за Россию (Олимпиада).
Планы на год Солженицына как венец творения администрации Вайно и Кириенко. А чей еще? Или это творческий порыв Минкульта?
Не сходящий с интернетов Улюкаев.
Путин, рассказавший на большой пресс-конференции о том, как раскрытая и привлеченная ФСБ к ответственности структура через полгода набирает новых сотрудников взамен посаженных и как ни в чем ни бывало продолжает работать.
Росгвардия, чья прямота отнюдь не сулит светлого безмайданного будущего.
Вооруженные люди на улицах Луганска против главы ЛНР Плотницкого, которому накануне звонил президент.
Закидоны «Царьграда», Поклонской, иже с ними, на которые можно было бы не обращать внимания, если бы не элитное, и в том числе международное, значение этих закидонов.
Навальный, скупивший всю рекламу на Youtube и Facebook с февраля следующего года и «не побрезговавший» включить в майданный процесс детей.
Это безвременье хуже безвременья столетней давности, о котором писал, например, Александр Блок. В этом безвременьи нет почти никакой надежды.
Об этом безвременьи говорили собеседники нашего агентства, вспоминая о победившем «зове довольства» в 1993 году и России, которая была в то время «вскрыта как консервная банка».
Безвременье — плакаты на большой пресс-конференции Путина.
Безвременье — бесконечные теракты в России да и в мире. Чудовищное поле «элитной коммуникации» в XXI веке.
Безвременье — борьба с терроризмом , гидрой, у которой отрастают головы, как в дурном сне.
Безвременье — горячие точки — такое же «поле коммуникации», как и терроризм.
Безвременье — гламурно подаваемые успехи в Сирии, когда Запад хладнокровно и последовательно готовит нашему президенту судьбу ливийского.
Безвременье — морок «трансгендеров» и «харрасментов».
Безвременье — «холодная война» США с КНДР, балансирующая на грани горячей.
Безвременье — очень скользкая и опасная холодная война США и России, балансирующая на этой же грани.
Мир похож на «сбывшиеся» названия знаменитых офортов Гойи. «Их одолевает сон», «Сон разума рождает чудовищ», «Все погибнут».
Мир, выкинутый из истории. Не понимающий, что с ним происходит.
Не замечая всего этого, русский человек, да и человек в принципе, не может предотвратить мировую катастрофу, как та, которой разрешилось аналогичное безвременье в прошлом столетии.
Но есть люди, и их много, которым информация нужна не как жвачка, а как то, что подсвечивает выход из темного лабиринта.
За 2017 год у Красной Весны — 2,4 миллиона уникальных посетителей. Это очень много, если хотя бы даже у части этих читателей есть подлинное и сильное желание понимать, разбираться, дискутировать и искать ответы на сложнейшие вопросы (простых век не ставит).
«Да будет свет!» — с этих слов начался мир. С них же может начаться и мир новый. Только свет этот придется добывать вместе. Уже в новом году.
