Чем на самом деле является дискуссия в Испании о «родительском вето»
«Родительский пин-код» предполагают использовать для того, чтобы родители могли контролировать содержание уроков в школах своих детей на темы, затрагивающие сексуальную сферу или касающиеся морально-этического содержания.
В Мурсии, где правит Народная партия и партия «Граждане», принятие автономного бюджета зависело от депутата от ультраправой Vox и долго блокировалось с условием принять «родительский пин-код».
В начале школьного года Совет по образованию Мурсии направил в школы инструкции, по которым дополнительные занятия в школах, «которые будут преподавать люди, не входящие в состав учебного центра», подлежат разрешению родителей. Но методичка была составлена неверно, и партия Vox предложила инструмент, по сути, модель заявления от родителей, в котором они заранее не разрешают своим детям посещать уроки сторонних организаций, если не получено непосредственное разрешение от родителей после предоставления полной информации о мероприятии.
Лидер партии Vox Сантьяго Абаскаль обещает предотвратить уроки с эротическим содержанием, которые растлевают детей. Лидер Народной партии, которая после ухода Мариано Рахоя во многом потеряла свою идентичность, Пабло Касадо тут же встроился в выгодную для них дискуссию. Реагируя на слова министра образования Изабель Селаа о том, что «дети не принадлежат их родителям», начал пугать всех коммунизмом. Касадо сравнил эту ситуацию с ситуацией на Кубе, где дети якобы «принадлежат революции» и обязаны стучать на своих родителей. Эти заявления были высмеяны пользователями соцсетей.
Раздутию грандиозного скандала помогла реакция правительства, которое придало этому событию огромное значение. Через два дня перед журналистами предстали сразу три члена правительства Испании: министр образования Изабель Селаа, министр равенства Ирене Монтеро и пресс-секретарь правительства Мария Хесус Монтеро. Они выразили свою «обеспокоенность» тем, что правительство Мурсии вводит «родительский пин-код», и подтвердили, что они будут «административными или судебными средствами пресекать любые попытки Vox, Народной партии или партии „Граждане“, идущие вразрез с правами несовершеннолетних получить комплексное образование в отношении основных свобод». Самым скандальным оказалось заявление Изабели Селаа («Мы никоим образом не можем думать, что дети принадлежат родителям»), которое потом резко критиковалось представителями правых партий.
После чего социалисты мобилизовали глав всех подконтрольных им региональных советов против «родительского вето».
Vox настаивает на том, что поводом для внедрения «родительского пин-кода» служит введение в школы гендерной идеологии через разного рода «уроки равенства», на которых под равенством подразумевается прямая пропаганда ЛГБТИ, практические уроки секспросвета, которые они законно считают попыткой растления детей.
И для беспокойства есть причины, так как новое коалиционное правительство, состоящее из Социалистов, Подемос и Объединенных левых, взяли очень радикальный тон введения этого рода реформ. Что значило одно только назначение директором государственного Института женщин президента Испанской федерации лесбиянок, геев, транссексуалов и бисексуалов (FELGTB) Беатрис Химено, которая блистала в соцсетях такими предложениями, как «анальное проникновение всех мужчин для достижения истинного равенства между полами». Тут стоит обеспокоиться.
Однако в реальной жизни пока в школах еще не всё так ужасно, хотя нормативная база по выявлению детей транссексуалов и методички с планом действия в таких случаях уже разосланы по всем школам. Вот некоторые из реальных примеров занятий, на которые школы Мурсии запрашивали разрешение родителей: семинар по эмоциональному воспитанию, беседа с полицейскими о дорожном движении и посещение фруктово-овощной базы для изучения производственных цепочек учащимися.
Мнения родительских организаций разделены по этой теме. Испанская конфедерация родительских ассоциаций (CEAPA), которая собирает тысячи родительских организаций государственных школ (AMPA), считает «родительский пин-код» «абсолютным нарушением права на образование детей», в то время как Национальная католическая конфедерация родителей учащихся (CONCAPA) отмечает, что предложение, реализованное в Мурсии, позволяет контролировать содержание дополнительных занятий в школьные часы.
Со своей стороны, Профсоюз студентов объявил на 6 марта всеобщую забастовку в школах против меры, предложенной Vox.
Испанская Ассоциация Традиционалистов, которая тесно связана с наиболее реакционными группами карлистов и которая, с одной стороны, сама продает книги (и можно предположить, что и семинары), в которых говорится о мятеже генерала Франко против законного республиканского правительства в 1936 году как о «духе, который вдохновил наш Освободительный крестовый поход», она в то же время защищает внедрение «родительского вето».
В частности, в их штаб-квартире Hazte Oír глава этой организации адвокат Игнасио Арсуага, который годами занимал активную позицию против пропаганды гендерной идеологии в школах, сегодня всячески пытается повлиять через партию Vox в том числе на дискуссию о «родительском пин-коде». Именно в Hazte Oír был впервые использован этот термин, по крайней мере с 2014 года.
Однако в этой информационной кампании правые использовали огромное количество фейковых видео, чтобы доказать весь ужас уроков секспроствета в школах. Фейки быстро распознали и уличили пропагандистов во лжи. И это обстоятельство очень прискорбно, так как при огромном обилии имеющихся примеров непонятно, зачем было использовать явные фейки, если только не с целью провокации и дискредитации позиции защищающих запрет секспросвета в школах и уроков ЛГБТ.
В любой стране должна быть единая учебная программа по базовому образованию, которая должна быть утверждена правительством. Эта учебная программа разрабатывается профессионалами от образования на основе стратегических целей страны, проверяется и корректируется на основе данных, собранных со всей страны и проанализированных специалистами.
Проблема возникает, когда для какого-то определенного контента персонал школы предпочитает сделать это в виде семинаров, организованных посторонними организациями.
К такому механизму прибегают организации в РФ для проведения уроков мужества, встреч с ветеранами или профессионалами для рассказа о какой-то профессии. Не всегда в учебных центрах есть люди, надлежащим образом подготовленные для проведения таких программ, и тогда школа обращается к сторонним организациям.
Но тем же механизмом могут воспользоваться и сторонники внедрения гендерной идеологии или выполняющие методички ВОЗ НКО, проводящие экстерном уроки секспросвета, уроки против СПИДа (на которых зачастую идут те же, по сути, уроки секспросвета) или против наркотиков (на которых идет пропаганда наркотиков и показывается детям, как их правильно использовать).
В Испании эти уроки уже обязательно должны быть одобрены педсоветом, школьным советом (в который входят семьи, учителя и городской совет) и Инспекционной службой от образования. До сих пор это утверждение было простой формальностью, и в большинстве случаев ни школы, ни руководящие органы центров, ни родительские комитеты серьезно не анализировали фактическое содержание или ориентацию этих занятий. Зачастую родители не очень активно участвуют в жизни школ и в принимаемых советом решениях. Все эти дебаты о «родительском пин-коде» в Испании будут очень позитивными, так как теперь родители озаботятся принять более активное участие в принятии решений в школьном совете.
С другой стороны школы должны будут проявлять особую осторожность при выборе этих семинаров (если они всё-таки захотят это сделать), и школьный совет (при представительстве семей, учителей и городских советов) может выступать в качестве «родительского вето» в отношении тех предложений, которые они считают неподходящими.
Другое дело, что все члены школьного совета также подвержены сильной обработке пропагандой в СМИ, например, гендерной идеологии. Тогда, в принципе, совет может пропустить какое-то спорное мероприятие, например, те же уроки ЛГБТ. Но и отдельные родители могут быть подвержены такой пропаганде, а также пропаганде разных сект или организаций фундаменталистского толка. Таким образом, можно дойти до того, что родители-креационисты запретят своим детям ходить на любые занятия, где преподается теория эволюции. Поэтому именно коллективно выработанное решение может избавить учащихся от явных идеологических перекосов. В данном случае это, скорее, именно медийная кампания против гендерной идеологии, которая заставит многих родителей задуматься.
Это можно рассмотреть и с точки зрения противопоставления коллективному решению школьного совета — решения индивидуального, каждого конкретного родителя.
Но введение индивидуального «родительского вето» не может быть решением вопроса, и даже организационно это нереализуемо. Так как речь идет о мероприятиях, проводимых во время школьного расписания, то каждый раз, когда какому-то одному родителю придет в голову не разрешить занятие, центр должен тут же предложить альтернативу этому ученику и выделить для этого преподавателя.
Таким образом, разгоревшийся вокруг темы «родительского вето» скандал будет очень полезным именно с точки зрения информационной войны для того, чтобы родители наконец-то увидели, что у них есть рычаги влияния на школьную программу и что проблема включения в школьные программы уроков ЛГБТ существует. Чтобы родители обеспокоились и начали, наконец, активнее участвовать в обсуждении годовой программы школы и использовать свое право на вето.
По сути, это вопрос политический и идеологический, что тоже немаловажно, так как до сих пор в СМИ в основном слышалось мнение только приверженцев гендерной идеологии, но не их противников.
