Судьба гуманизма в XXI столетии

Время от времени, сообщает нам Книга Судей, Господь дарует Израилю тех или иных спасителей. Но как только спасители умирают, сыны Израилевы опять начинают «делать злое пред очами Господа».

Потом снова появляется вдохновенный пророк или пророчица (например, Дебора). И с огромным трудом возвращает народ Израиля в нужное религиозное русло, спасая тем самым народ от уничтожения. Но стоит такому пророку или такой пророчице умереть, как сыны Израилевы начинают опять «делать злое пред очами Господа». И Господь насылает на них новые напасти.

Господь снова присылает очередных спасителей (например, Гедеона). И что же должен сделать Гедеон для того, чтобы спасти Израиль? Вот что: «В ту ночь сказал ему Господь: возьми тельца из стада отца твоего и другого тельца семилетнего и разрушь жертвенник Ваала, который у отца твоего, и сруби священное дерево, которое при нем, и поставь жертвенник Господу, Богу твоему [явившемуся тебе] на вершине скалы сей, в порядке, и возьми второго тельца, и принеси во всесожжение на дровах дерева, которое срубишь».

Указания, которые Господь дает Гедеону, сами по себе свидетельствуют о том, что богоизбранный народ в очередной раз отпал. А как иначе-то, если у отца Гедеона — жертвенник Ваала? Но если это не убеждает, то далее в книге Судей говорится об этом отпадении еще более настойчиво: «Гедеон взял десять человек из рабов своих и сделал, как говорил ему Господь; но как сделать это днем он боялся домашних отца своего и жителей города, то сделал это ночью».

То есть все жители города поклонялись Ваалу так же, как отец Гедеона Иоас. Причем поклонялись яростно. Вот что говорится про эту яростность в Книге Судей: «Поутру встали жители города, и вот, жертвенник Ваалов разрушен, и дерево при нем срублено, и второй телец вознесен во всесожжение на новоустроенном жертвеннике. И говорили друг другу: кто это сделал? Искали, расспрашивали и сказали: Гедеон, сын Иоасов сделал это. И сказали жители города Иоасу: выведи сына твоего; он должен умереть за то, что разрушил жертвенник Ваала и срубил дерево, которое было при нем». То есть яростность поклонения Ваалу такова, что за осквернение его жертвенника карой является смерть.

Отец Гедеона обращает внимание жителей на то, что Ваал не покарал Гедеона... Господь начинает творить чудеса, которые подкрепляют авторитет Гедеона как жреца подлинного бога. Господу очень важно использовать Гедеона для поднятия собственного авторитета. Поэтому он побуждает Гедеона, ведущего войско против врагов Израиля, резко сократить это войско. Дабы не было у израильтян возможности объяснять победу над противником могуществом своего войска. Гедеон по воле Господа удаляет из своего войска отряд за отрядом под теми или иными предлогами. Удалив 99 % своего войска, Гедеон с тремя сотнями людей, трубящих в трубы и возглашающих «меч Господа и Гедеона!», сокрушает огромное войско противника.

Далеко не весь богоизбранный народ присягает после этого Гедеону. Очень многих Гедеону приходится карать. В итоге израильтяне все-таки присягают Гедеону:

«И сказали Израильтяне Гедеону: владей нами ты, и сын твой, и сын сына твоего, ибо ты спас нас из руки Мадианитян. Гедеон сказал им: ни я не буду владеть вами, ни мой сын не будет владеть вами, Господь да владеет вами». После этого израильтяне как бы возвращаются по наущению Гедеона на правильный путь. Но как только Гедеон умирает...

Вот что говорится в Книге Судей об этом: «Когда умер Гедеон, сыны Израилевы опять стали блудно ходить вслед Ваалов и поставили себе богом Ваалверифа; и не вспомнили сыны Израилевы Господа, Бога своего, который избавлял их из рук всех врагов, окружавших их; и дому Иероваалову (Иероваалом Гедеона назвали за его борьбу с Ваалом — С.К.), или Гедеонову, не сделали милости за все благодеяния, какие он сделал Израилю».

Я так подробно излагаю все эти ветхозаветные сюжеты, потому что:

а) светским людям они просто незнакомы;

б) все христиане, кроме протестантов, предпочитают вчитываться в Новый, а не в Ветхий Завет, и уж точно не в Книгу Судей;

в) те, кто вчитываются в Ветхий Завет вообще и в частности в Книгу Судей, предпочитают восхищаться чудесами Господа, раз за разом возвращающего избранный народ на путь истинный.

Я же здесь предлагаю читателю, как знакомому с Книгой Судей, так и не знакомому с ней, оценить то упорство, с которым избранный народ многократно отпадает от Господа. То есть вместо того чтобы умиляться по поводу чудес, упорно сотворяемых Господом (или наряду с таким умилением, это зависит от меры сопричастности религиозной традиции), развести руками, подумав о том, с каким же упорством и страстностью избранный Господом народ многократно отрекался от Господа, возвращаясь от монотеизма к язычеству того или иного розлива! Как же мучителен должен был быть этот монотеизм для народа!

Книга Судей — потрясающий документ, в котором тщательно собраны все эти свидетельства о многократных яростных отпадениях избранного народа. И пусть даже она написана для того, чтобы восхитить читателя степенью терпеливости Господа и масштабом его чудес, нельзя не признать при этом, что большая часть книги посвящена не спасениям избранного народа Господом, а отпадениям этого народа от Господа. И что наиболее ярко и образно, подробно и сочно в Книге Судей описываются именно эти многократные, потрясающе упорные отпадения.

В Книге Судей говорится о том, что «у Гедеона было семьдесят сыновей, происшедших от чресл его, потому что у него было много жен». Но что еще был один сын от наложницы, которая была родом из Сихема («Также и наложница, жившая в Сихеме, родила ему сына, и он дал ему имя Авимелех»).

Этот Авимелех истребляет 70 законных сыновей Гедеона, опираясь на жителей Сихема. Причем то войско, с помощью которого ему удается это исполнить, он нанимает на деньги, взятые из храма всё того же бога Ваала (Ваалверифа): «И дали ему семьдесят сиклей серебра из дома Ваалверифа; Авимелех нанял на оные праздных и своевольных людей, которые и пошли за ним. И пришел он в дом отца своего в Офру и убил братьев своих, семьдесят сынов Иеровааловых (то есть Гедеоновых, напоминаю, что Иероваал — это другое имя Гедеона — С.К.), на одном камне. Остался только Иофам, младший сын Иероваалов, потому что скрылся. И собрались все жители Сихемские и весь дом Милло, и пошли и поставили царем Авимелеха у дуба, что близ Сихема».

Вначале очередная короткая справка. В Ветхом Завете нет четкого определения того, что такое дом Милло. Видимо, это какая-то укрепленная часть города или его храмовый комплекс. В Ветхом Завете говорится о том, что Давид укреплял стены Иерусалима «кругом от Милло и внутри», что Езекия укреплял Милло в городе Давида, что Соломон обновлял свой храм, свой дворец, свое Милло и свою стену Иерусалимскую.

Специалисты считают, что Милло — это вся совокупность укреплений вокруг храма и царского дворца. И что когда говорят о Милло, то имеется в виду и некий укрепленный комплекс, внутри которого проживают особые граждане, и некое капище. То есть скорее всего эти граждане связаны с капищем, то есть принадлежат к тем или иным частям языческого жречества. Сообщаю об этом просто для того, чтобы читатель не раздражался, натыкаясь на незнакомые словосочетания, такие, как «дом Милло».

Что же касается приведенного выше текста, то из него следует, что воцарение Авимелеха осуществляется согласно языческим обрядам (конкретно — обрядам Ваала). И что в обряде присутствует и священное дерево (под кроной которого коронуют языческого царя), которое Господь повелел срубить Гедеону.

Оставшийся в живых Иофам, младший сын Гедеона, так укоряет жителей Сихема за то, что они избрали Авимелеха: «По истине ли и по правде ли вы поступили, поставив Авимелеха царем? И хорошо ли вы поступили с Иероваалом и домом его, и сообразно ли с его благодеяниями поступили вы? За вас отец мой сражался, не дорожил жизнью своею и избавил вас от руки Мадианитян; а вы теперь восстали против дома отца моего, и убили семьдесят сынов отца моего на одном камне, и поставили царем над жителями Сихемскими Авимелеха, сына рабыни его, потому что он брат ваш. Если вы ныне по истине и по правде поступили с Иероваалом и домом его, то [да будет на вас благословение и] радуйтесь об Авимелехе, и он пусть радуется о вас; если же нет, то да изыдет огонь от Авимелеха и да пожжет жителей Сихемских и весь дом Милло, и да изыдет огонь от жителей Сихемских и от дома Милло и да пожжет Авимелеха».

Согласно Книге Судей, всё происходит именно так, как говорится в проклятии Иофама. После трех лет царствования Авимелеха начинается свирепая война между Авимелехом и жителями Сихема. Причем жители Сихема укрываются в башне капища Ваалверифа, а Авимелех, будучи сам язычником, сжигает это капище. Тем самым Господь, исполнив всё, что говорилось Иофамом, в очередной раз карает народ Израиля за очередное отпадение.

Потом Господь посылает для спасения двух Судей — Фола и Иаира. Но при этом народ Израиля упорствует в отпадении. Вот что говорится об отпадении после смерти Иаира: «И умер Иаир, и погребен в Камоне.

Сыны Израилевы продолжали делать злое пред очами Господа и служили Ваалам и Астартам, и богам Арамейским, и богам Сидонским, и богам Моавитским, и богам Аммонитским, и богам Филистимским; а Господа оставили и не служили Ему».

Книга Судей продолжает перечислять благих судей, спасавших народ (и умер такой-то и погребен там-то, и умер такой-то и погребен там-то), а далее говорится: «Сыны Израилевы продолжали делать злое пред очами Господа».

Вот так, раз за разом убеждаясь в отпадениях, знакомясь с различного рода спасителями Израиля, воевавшими с врагами избранного народа (такими например, как легендарный богатырь Самсон), мы, наконец, доходим до уже обсужденной нами истории о левите и его наложнице, с которой зверски обошлись сыны Вениаминовы.

Могли ли они сделать с ней то, что сделали, не отпав от Господа? Безусловно, не могли. Потому что, как сказано в тексте про левита и наложницу, они сначала хотели сделать это с левитом. В Книге Судей прямо сказано о том, что жители Гивы Вениаминовой — «люди развратные, окружили дом, стучались в двери и говорили старику, хозяину дома: выведи человека, вошедшего в дом твой, мы познаем его».

То есть они хотели осуществить ни много ни мало содомский грех, то есть грех, за который Господь карал особо сурово (за это он сжег Содом и Гоморру). Могли ли сыны Вениаминовы вознамериться сделать нечто подобное, не отпав от Господа? Могли ли они так поступить с наложницей левита, которую он им отдал, дабы самому избавиться от поругания, не отпав от Господа? Нет, не могли.

Но история с войной всех остальных колен Израилевых против колена Вениаминова не может иметь своей причиной то, что сыны Вениаминовы свирепо изнасиловали наложницу, то есть рабыню левита. И даже то, что сыны Вениаминовы хотели изнасиловать самого левита.

Времена были суровые, свирепые и в целом развратные. Для того чтобы начать вырезать сынов Вениаминовых, у всех остальных колен народа Израиля должны были быть очень весомые основания. Тем более что вырезать сынов Вениаминовых было не так уж и просто. Они были особо умелыми воинами, особо храбрыми и свирепыми людьми. Их было много. Нужно было собраться всем остальным и решиться на большие жертвы. Ради чего? Ради того, чтобы отомстить за какую-то рабыню?

Рабыня, конечно же, была всего лишь поводом, пусть и достаточно основательным. И всё же затеять такое кровопролитие внутри самих себя, почти полностью истребив одно из колен народа и потеряв в ходе таких истребительных боев очень многих представителей других колен Израилевых, можно было только если колено Вениаминово как-то особо отличилось в том, что касается отпадения от Господа.

Но ведь и другие колена, как мы убедились, отпадали от Господа очень оскорбительным для него образом, причем многократно. Что же суперэкстравагантного должны были совершить сыны Вениаминовы для того, чтобы быть выделенными как особо отпавшие в условиях, когда и другие колена отпадали, как мы убедились, весьма непристойным образом?

Об этом в Книге Судей не говорится, притом что там говорится о многих нелицеприятных и достаточно развратных деяниях. Но, видимо, деяния колена Вениаминова были таковы, что создатели Книги Судей предпочли использовать в данном случае фигуру умолчания.

В каком-то смысле та подробность, с которой здесь обсуждена Книга Судей, потребовалась именно для того, чтобы обоснованно поставить ребром вопрос об именно особом отпадении от Господа сынов Вениаминовых. Что же это могло быть за особое отпадение? Чем оно могло отличаться от отпадений обычных и очень частых?

Прямых ответов на этот вопрос нет ни в Книге Судей, ни в других авторитетных древних источниках.

И что же делать? Конечно, можно использовать собственные умозаключения, но это путь в никуда. Таким же путем в никуда является использование умозаключений тех любителей порассуждать по поводу ветхозаветной истории, каковых очень и очень много. Даже если эти любители порассуждать умны и осведомлены, всё равно их умозаключения — это путь в никуда.

Поэтому единственное, что нам остается, — это изумиться по поводу очевидно непомерного наказания, которому подверглись сыны Вениаминовы за групповое изнасилование какой-то там наложницы одного из левитов. То есть констатировать, что имеет место очень большой разрыв между преступлением и наказанием.

Одно дело — когда украдена жена царя Спарты Менелая, который не только царь могущественной Спарты, но и брат супермогущественного микенского царя Агамемнона, владыки крито-микенского мира, находящегося в скрытом, но очень яростном конфликте с миром крито-минойским. Даже тут имеет место разрыв между таким умыканием жены Менелая и военной оргией, которую можно назвать чуть ли не одной из первых мировых войн. Но кража Елены — это повод к такой войне, причина которой — конфликт двух цивилизаций (угасающей минойской и восходящей микенской).

Другое дело — оскорбление левита, над наложницей которого надругались вениамиты. Левит этот, возможно, очень авторитетен. Но он один из левитов и не более того. Пострадала не его жена, а его наложница. Это уж совсем не может быть причиной войны вениамитов с остальными коленами. Это может быть только поводом. Причина должна быть в каком-то смысле соразмерна тому конфликту крито-минойской и крито-микенской цивилизаций (талассократии и теллурократии), который породил Троянскую войну. Что же это за причина?

Мы теперь можем уверенно утверждать, что такой причиной не может быть обычное отпадение вениамитов от Господа, потому что отпадали все колена, причем многократно. Но такой причиной не может быть и попытка переделить территорию. Хотя бы потому, что почти истребленным вениамитам в итоге оставили всю территорию. Так какова же тогда причина?

Левит... Какая-то его наложница... Надругавшееся над этой наложницей колено Вениаминово... Кровавая война, поводом к которой стало это надругательство... Разрыв между поводом к войне и масштабом войны... Необходимость поиска причины, отличающейся от повода, порожденная наличием такого разрыва... Невозможность существования этой причины, в случае если нет настоящего противостояния между вениамитами и левитами... Причем такого противостояния, которое по своему накалу было хотя бы в чем-то сопоставимо с накалом противостояния, породившего Троянскую войну.

Подчеркиваю: хотя бы в чем-то сопоставимо. У меня нет ни малейшего желания приравнять конфликт колен Израилевых к тому, что я только что назвал древним аналогом мировой войны. Но противостояние должно быть. Я не имею права на огульную интерпретацию, на всегда произвольные, при всей их логичности, домыслы. Но обнаружить противостояние и задаться вопросом по поводу его природы я не только имею право, я просто обязан это сделать в условиях наличия прямых древних интерпретаций обсуждаемого мною события.

Кто такие левиты? Это потомки Левия, третьего сына Иакова. Мать Левия — нелюбимая Иаковом жена Лия. В Книге Бытия по поводу рождения Левия сказано: «И зачала еще, и родила сына, и сказала: теперь-то прилепится ко мне муж мой, ибо я родила ему трех сынов. От сего наречено ему имя: Левий». (Имя Леви, в русской традиции — Левий, происходит от еврейского «прилепится» — С.К.)

У Левия было три сына: Герсон, Кааф и Мерари. Эти сыновья были родоначальниками трех левитских родов. Но гораздо важнее дочь Левия Иохаведа. Она была женой Амрама, который был ее племянником (сыном ее брата Каафа). Тем самым Иохаведа состояла в браке, который потом был запрещен законом Моисеевым. Иохаведа родила двух сыновей: Аарона и Моисея — и дочь Мариам. Аарон был старшим братом Моисея, его сподвижником по исходу из Египта и первым еврейским первосвященником. Правда, в Книге Бытия говорится о том, что первый первосвященник — это таинственный Мелхиседек, царь Салимский, тот самый, который вынес Авраму хлеб и вино («и Мелхиседек, царь Салимский, вынес хлеб и вино, — он был священник Бога Всевышнего»). Но эта тема увела бы нас далеко в сторону. Здесь достаточно указать, что Аарон был устами Моисея, что он творил чудеса перед фараоном, убеждая того отпустить евреев из Египта, и что после построения скинии (храмового шатра, где до постройки Иерусалимского храма хранился Ковчег Завета) Аарон по велению Господа был помазан на первосвященство. Господом было также указано, что статус первосвященника должен передаваться по наследству от отца к сыну. И что первосвященниками могут быть только представители рода Ааронова.

Тем самым Аарон стал основателем единственного законного рода еврейских священников — коэнов. Против такого наследования титула первосвященников среди одних лишь потомков Аарона выступил другой левит, не потомок Аарона, Корей. Корей был правнуком Левия. Он попытался организовать восстание против Моисея и Аарона и был за это отправлен живым в преисподнюю. Это не помешало потомкам Корея занимать высокое, но не высочайшее положение в жреческой иерархии. В Книге Бытия говорится: «Шаллум, сын Коре, сын Евиасафа, сын Корея, и братья его из рода его, Кореяне, по делу служения своего, были стражами у порогов скинии, а отцы их охраняли вход в стан Господень». То есть потомков Корея приобщили к скинии, но им не позволили войти в нее в отличие от потомков Аарона.

Итак, левитами в широком смысле называются все потомки Левия, в том числе и коэны. Но в узком смысле слова левитами называют тех потомков Левия, которые не происходили от Аарона. Левиты были служителями в скинии, а позднее в Иерусалимском храме. Они могли быть певчими или музыкантами в этом храме, могли охранять храм. Но настоящими священниками были только коэны — потомки Аарона по прямой мужской линии. Это была высшая часть левитов, внутри которой была своя иерархия. Один из коэнов был первосвященником, другой — его заместителем, третий — ключником, четвертый — казначеем и так далее. Коэны — это высшая каста среди левитов. Более низкая каста — все левиты, не являющиеся потомками Аарона. Левиты в древности организовывали богослужение, руководили жертвоприношениями, творили исцеления, играли на музыкальных инструментах, пели псалмы, охраняли скинию и храм, обучали народ закону Торы, вели летописи.

Левиты были единственным коленом Израиля, у которого не было своего надела, но все колена, получившие наделы, должны были предоставлять левитам своего рода микронаделы (наделы внутри наделов). В Пятой книге Моисея, которая называется Второзаконие, говорится: «В то время отделил Господь колено Левино, чтобы носить ковчег завета Господня, предстоять пред Господом, служить ему и благословлять именем Его, как это продолжается до сего дня; потому нет левиту части и удела с братьями его: Сам Господь есть удел его, как говорил ему Господь, Бог твой». Такое «вненадельное» положение левитов дополнялось обязанностью остальных колен Израилевых поддерживать левитов как десятинами, так и отдельными пожертвованиями.

То есть все остальные колена несли повинность перед левитами. Что не могло не вызывать у них раздражения при возникновении той или иной нестабильности. Такая нестабильность возникла после смерти царя Соломона, то есть где-то около 930 года до н. э. Тогда порожденное нестабильностью недовольство вызвало антилевитское восстание десяти северных колен Израиля. Вождем этого восстания был Иеровоам.

В Библии Иеровоам именуется виновником разделения единого еврейского царства на два царства — Иудейское (Южное) и Израильское (Северное). Иеровоам стал основателем первой израильской династии, то есть династии властителей Северного (Израильского) царства. В молодости он состоял на службе у царя Соломона, будучи смотрителем над рабочими из колена Ефремова и сам принадлежа к этому колену.

Ефрем — родившийся в Египте младший сын Иосифа (как мы помним, женой Иосифа была Асенефа, которую Томас Манн назвал жрицей богини Нейт и про которую в Книге Бытия говорится: «И нарек фараон Иосифу имя: Цафнаф-панеах, и дал ему в жену Асенефу, дочь Потифера, жреца Илиопольского»).

Поскольку из колена Ефремова происходил преемник Моисея Иисус Навин, поскольку из него же происходил пророк Самуил, то колено Ефремово вовсе не считало себя хоть сколько-нибудь менее значимым, чем левиты.

До Соломона дошли слухи о недовольстве Иеровоама нравственной распущенностью царских жен, придворными смутами, ущемлением прав колена Ефремова. Соломон понял, что Иеровоам имеет предельные амбиции, и попытался ликвидировать опасного конкурента. Иеровоам же бежал в нечуждый ему Египет (родоначальник его колена — наполовину египтянин, причем египтянин по матери) и оставался там до смерти Соломона.

Ровоам, сын Соломона и его наследник, не был полноценным государственным лидером, но пытался продолжать линию отца, в том числе раздражавшую многих налоговую политику.

В уже известном нам Сихеме состоялось восстание десяти колен против Ровоама. Теперь Сихем восстает не против законных наследников Гедеона, а против законного наследника Соломона. На стороне Ровоама осталось только колено Иудово и половина колена Вениаминова. Все остальные колена поддержали Иеровоама. Началась война между Ровоамом и Иеровоамом. К ней на пятом году царствования Ровоама подключился патрон Иеровоама, египетский фараон Шешонк. Который разграбил Иерусалим и Иерусалимский храм и превратил Иудейское (Южное) царство чуть ли не в вассала Египта.

Какова же судьба Северного царства? В нем Иеровоам восстанавливает культ золотого тельца. Причем сам Иеровоам, царь Израиля (оно же — Северное царство) совершал жертвоприношения золотому тельцу. Раввины называют Иеровоама в числе трех царей, которые не имеют доли в грядущем мире из-за своего нечестия. Так говорится в трактате Санхедрин, одном из десяти трактатов четвертого раздела Мишны, являющегося частью Талмуда.

Не кажется ли тебе, читатель, что мы начинаем нащупывать некий конфликт между левитами Южного царства и какими-то антилевитскими силами Северного царства, в авангарде которых может оказаться если не всё колено Вениаминово, то какая-то его часть?

Оставаясь в гордом антилевитском одиночестве, колено Вениаминово чуть было не стало жертвой геноцида, осуществляемого другими коленами. То есть чуть было не потерпело полное фиаско. Но оно оправилось, учло ошибки и, поведя себя по-другому, войдя в определенные альянсы, попыталось взять антилевитский реванш, изгнав левитов как минимум из Северного царства, объединившись с эфраимитами, то есть с потомками очень близкого с Вениамином Иосифа, воспользовавшись помощью египтян, и так далее?

Пока что это только гипотеза. Но если она окажется подтверждена данными из древних источников (а только такие данные спасают нас от соблазна собственных интерпретаций), то мы обнаружим нечто большее, нежели сходство между умыканием сабинянок, осуществленным римлянами, и умыканием силомских невест, осуществленным коленом Вениаминовым. Государственные расколы, такие как раскол древнего Израильского царства, причем расколы, связанные с конфликтами между коленами Израилевыми, расколы на почве веры — это вам не банальное надругательство над чьей-то наложницей, пусть даже наложницей левита. Различие между причиной и поводом способно тут обнаружить себя по-настоящему, причем вне произвола наших вольных интерпретаций.

(Продолжение следует.)